Неожиданное назначение

таким я и был в то время

Таким я и был в то время

Отпуск шел своим чередом. Гулять предстояло 6 месяцев за счет неиспользованных выходных. Половину я уже отгулял, за это же время сдал аттестацию на диплом «капитан дальнего плавания» и впереди было еще много времени для отдыха. Все перевернулось с ног на голову в один солнечный мартовский день.

Вернувшись домой к вечеру откуда-то, я нашел в двери записку от инспектора отдела кадров, в которой он требовал срочно прибыть на следующий день утром в пароходство, в отдел кадров и одетым по форме. В голове не было ни одной мысли насчет того, зачем и почему все это. Одно я знал точно – просто так такое не делается.

На следующее утро я сидел перед инспектором в полном параде и, не понимая ничего, смотрел на его хитрую улыбку.

«Через полчаса твоя кандидатура будет обсуждаться на парткоме и если все пройдет нормально, то через час - на совете в службе мореплавания», - сказал он. Все мои попытки узнать на какой предмет меня будут обсуждать, натыкались на один ответ: «Там все узнаешь».

Партком – знакомое заведение. Пришел, доложился, жду. Открывается дверь кабинета секретаря парткома, приглашают. В кабинете человек десять. Многие знакомы – капитаны-наставники, начальники отделов, заместитель начальника пароходства. Серьезная компания. Среди них единственный, кто мне улыбается – Аннушка, Анна Ивановна Щетинина. По ее улыбке понимаю, что бить не будут!

Первый вопрос: «Расскажите свою биографию». Неожиданно… Во всех моих анкетах и личном деле она в подробностях… Рассказываю. Потом вопросы. Странные, ничего не объясняющие и ни о чем мне не говорящие.

Аннушка спрашивает, назвав меня так как в училище звала: «Витя, а как у тебя семья, крепкая?» Я ошеломленно ответил, что нормальная. Тогда она произнесла сакральную фразу: «Ну, вот мы и посмотрим, на сколько она крепка. Товарищи, предлагаю утвердить!»

Все проголосовали и тогда секретарь парткома встал и зачитал протокол, из которого я и узнал, что бюро парткома рекомендует меня старшим штурманом на пассажирский паротурбоход «Федор Шаляпин»

«У Вас есть возражения против этого назначения?» Я не имел таковых, потому что эта идея еще не угнездилась как следует в моем сознании.

А потом все завертелось. Инструктажи, проверки, накачки в службах, отделах. Беседы один на один с аккуратными вежливыми людьми, говорящими тихим вкрадчивым голосом и т.д.

Как выяснилось, с кандидатом на эту должность была целая заваруха. Из восьми кандидатов, выбранных по очень жестким критериям, одних задробил партком, других – КГБ, третьи сами отказались идти на пассажирское судно. Вплоть до увольнения.

Одним словом, у меня было несколько дней. Пути назад не было. Срочно пройдя медкомиссию, я собирал вещи. Ни посоветоваться с кем-либо, ни узнать что-либо о том, что же такое работа на пассажире, не было никакой возможности.

«Федор Шаляпин» - город на воде

Федор Шаляпин

Вот такой он, "Федор Шаляпин"

И вот он настал, этот день. Я поднимаюсь на борт пассажирского судна «Байкал», который и доставит меня в Иокогаму, куда к нашему приходу подойдет «Шаляпин». То, что судно бывает в Союзе только один раз в году, в ноябре, я уже знал. Все остальное время судно работает в районе Австралии, Новой Зеландии и островов Океании.

Волнений во время перехода было много, но главное – я совершенно не представлял себе, что такое жизнь на пассажире. Профессионально все было понятно – я отвечал за всю штурманскую часть на судне и за выдерживание расписания, что на практике оказалось не совсем простым делом.

В Иокогаме к борту подошел автобус и нас, около пятидесяти человек повезли на наше судно. Мы приехали на пассажирский терминал. Судно оказалось огромным и красивым. Свежевыкрашенное, белоснежное. На трапе встретил вахтенный третий помощник. На нем была безукоризненная,белоснежная до синевы форма, какую я до этого встречал только на английских судах с которыми мы встречались в портах и иногда обменивались фильмами.

Кормовая палуба, бассейн

Кормовая палуба, бассейн

Третий повел меня во внутрь судна. Глаза мои растопырились и я с трудом осознавал, где мы находимся и куда идем. Это был настоящий город! Какие-то бары, магазины, красивые громадные лестничные марши, отделанные красным деревом и ярко надраенными медяшками. На палубах мягкие красивые паласы. Кроме пассажиров встречались и члены экипажа - девочки в синих и бордово-красных униформах, парни и женщины в белоснежных формах с погонами. Откуда-то раздавалась музыка

Мы долго шли и в конце концов подошли к двери, на которой было написано «Captain» Постучав, я вошел, а третий вернулся к трапу.

Это был огромный кабинет, в центре которого стоял овальный стол для совещаний, а в углу – красивый письменный стол красного дерева, из-за которого поднялся навстречу человек в такой же белоснежной форме и со зверским, как мне тогда показалось, лицом.

- Ну вот... хорошее начало, - подумал я.

Мой друг, однокашник и коллега

Мой друг, однокашник и коллега

Переговорив немного с капитаном, я предоставил свои документы и направление. Ознакомившись с ними, капитан поднял рубку телефона и пригласил кого-то. Через минуту в каюту вошел мой однокашник и друг. Мы не виделись с ним с самого училища. Я знал, что он работает там же старшим помощником, моим коллегой, и на душе стало теплее – хоть одно родное лицо! В училище мы не были особенно близки, но эта встреча положила начало долголетней дружбе. И до сегодняшнего дня мы дружим и поддерживаем друг друга. Он довольно высокий морской начальник сейчас и мы с ним делаем одно дело, очень хорошо понимая друг друга.

Выйдя из каюты капитана, мы направились, а вернее я последовал за ним по лабиринтам широких коридоров. Он привел меня к двери, возле которой уже стояли мои вещи. Каюта оказалась довольно просторной, но что меня поразило – огромная кровать!!! Она была даже больше чем двуспальная! Я таких и не видел до этого. Друг мой со смехом объяснил, что мне выпала честь спать на самой большой кровати в министерстве морского флота СССР. Просто так получилось, что когда судно ремонтировалось, сделали кровать под два полутора спальных матраца вместо односпальных! Мне это понравилось.

А потом началось изучение судна. Чтобы понять, что это такое – пассажирское судно такого класса, я должен немножко рассказать о нем.

Судно было построено в середине 50 годов в Англии и носило название «Franconia». Судно предназначалось для круизной работы с шикарными, дорогими пассажирами и все на нем было оборудовано именно для этого. Высокие подволоки (потолки), широкие коридоры, красное дерево и сверкающая надраенная латунь. Множество палуб, в том числе открытых и специальных прогулочных с оранжереями. Несколько ресторанов, много баров, магазины, бассейны и спортивные площадки, спортзалы, актовый зал, концертный зал на 400 мест и широкоэкранный кинотеатр на 450 мест, Детский сад, казино, салон красоты, солидный госпиталь с операционными и всем что должно быть в госпитале, включая опытнейших врачей. На судне издавалась своя газета, имелось отделение банка, священник и полицейские.

Экипаж судна составлял 438 человек, а пассажиров 1500 человек. Это в круизном варианте. В простом пассажирском варианте судно брало на борт около 3 тыс. человек.

Официально работу с пассажирами возглавлял так называемый «Staff», то есть группа англичан, в которую входили менеджеры от турфирмы, организующей круизы, профессиональные артисты из Англии и иногда из США, профессиональный джаз-оркестр английский в дополнение к нашему, российскому.

Круиз представлял собой обычно двухнедельный рейс по маршруту: Сидней - Брисбен-Окленд (Новая Зеландия) – Порт-Морсби (Новая Гвинея) - Нумеа (Новая Каледония) – Сува и Лаутока (Фиджи) – Апиа (Самоа) – Нукуалофа (Острова Тонга) и т.д. Иногда рейс простирался до Таити, но это редко. Когда судно шло на ремонт в Гонконг, мы с пассажирами заходили еще на остров Бали (Индонезия) и в Манилу (Филиппины). В Гонконге пассажиры самолетом улетали дальше куда-то.

Сначала мне было трудно понять где и что на судне находится. Постепенно, изучая планы и прокладывая свои тропинки от трапа к трапу, я стал понемножку знакомиться с судном.

На этом пути меня ожидало много удивительных открытий. Ну… вот некоторые из них: Вдоль всего судна проходила сплошная палуба, одним широким коридором по самому дну.

На этой палубе жила команда, около 350 человек: матросы, мотористы, электрики, официанты, номерные, повара, бармены, камбузные рабочие и т.д. Командный состав жил гораздо выше.

Это было первым моим открытием – вечерняя «ленинская». Так эту палубу называли на судне. Вечером, после рабочего дня на этой улице было людно. Народ гулял, общался, ходил друг к другу в гости. Жизнь кипела! Должен честно признаться, я бывал на «ленинской» всего несколько раз. И вообще, работая на этом судне, примерно 10 - 15 % экипажа я так ни разу и не увидел! Наши тропинки просто не пересекались ни разу!

Бар Лидо, лягушатник для детей, волейбольная площадка (наверху)

Бар «Лидо», лягушатник для детей,
волейбольная площадка (наверху)

Рядовой состав не имел права ходить свободно по палубам и помещениям, где находятся пассажиры. Только к своему месту работы, специальными трапами, лифтами и ходами. Только те, кто должен был работать там, где пассажиры, имел право там находиться.

Офицеры имели право на это, но опять же с ограничениями и только в форме. Без ограничений имели право общения с пассажирами и посещения всех баров и пассажирских мероприятий были 9 человек, старший командный состав. Кроме того, они каждый круиз, то есть каждые две недели получали так называемые представительские деньги, на которые мели право покупать все что угодно в барах и обязаны были посещать бары чтобы общаться с пассажирами и угощать пассажиров в ответ на их угощение. Это – обязательный этикет…

Кроме того, эти девять человек имели право брать на складе русское спиртное на определенную сумму для тех же целей. Вот такими были мои первые впечатления и первые полученные знания о судне.

На выходе из Японии я впервые услыхал мощнейший голос нашего судового тифона (гудка) Басовый звук был такой силы, что ушам становилось больно и приходилось открывать рот. Судно оказалось на удивление резвым. На грузовых судах, на которых я был до этого, я привык к скоростям от 15 до 18 узлов (примерно 28 – 35 км/час), а здесь оказалось, что эта громадина с совершенно не скоростными обводами корпуса носится со скоростью 19 – 21 узел! Однако же надо признаться, что силовая установка была на нем неслабая! Мощные паровые котлы, съедающие по 260 тонн мазута ежесуточно, приводили в движение паром две огромные турбины, вращающие винты весом по 30 тонн!

Воды судно потребляло 400 тонн в сутки для пассажиров и экипажа (питье, лед, пища, души и бассейны) и сто тонн для питания котлов. Правда для котлов почти всю воду мы «варили сами», то есть в огромных испарителях (устроенных как самогонный аппарат) опресняли путем перегонки забортную воду, делая почти дистилат.

Первый переход, звездочки

За своей основной работой

За своей основной работой

Итак, вышли мы в океан и понеслись на юг. Ходовой мостик – привычное для меня место и проблем никаких не было, за исключением того, что он был просто огромен и что там был новый для меня агрегат – спутниковая аппаратура определения места судна «Магнавокс». В то время, в 1979 году это была еще почти фантастика. Правда и уровень был смешной по сегодняшним меркам. Прибор был огромный, занимал полкаюты специально выделенной для него. Точку, в отличие от сегодняшних, дающих координаты, он выдавал только тогда, когда сам этого хотел, мотивируя это то ли неприбытием спутника, то ли неудачным его расположением. Одним словом, надежды было маловато и точка появлялась 2 – 3 раза в сутки совершенно без системы..

В этой ситуации совершенно естественным было достать секстан и по старинке, как учили, взять точку по звездочкам! Что я и сделал. Вечером, как наступили сумерки (период, когда уже видны звезды и еще виден горизонт), я набрал звездочек, бегая с крыла на крыло под ироническими взглядами штурманов. Закончив, ушел в каюту и через полчаса, сделав расчеты, поднялся в штурманскую рубку. То ли его совесть заела, то ли просто захотелось сравниться, но в этот момент Магнавокс выдал точку. Штурмана явно ждали пока я поставлю свою, не нанося космическую. Я нанес ее на карту и сказал, что теперь они могут получить удовольствие, опровергнув мои расчеты. Точки совпали практически идеально.

После этого, пользуясь тем, что они – мои подчиненные, я сказал, что отныне, если судно идет вдали от берегов, в сумерках будут участвовать все штурмана. Капитан, присутствовавший при этом, только хмыкнул и ничего не сказал. И, тем не менее, пришлось всем штурманам вспомнить науку, почитать книжки и взяться за давно запылившиеся в штурманском столе секстаны!

Первые сумерки были комом, потом получше, и вскоре наши точки уже ложились так, как ложатся пули у снайперов – в десятку или рядом! Штурмана явно уже начали гордиться тем, что наши точки не хуже спутниковой! Учитывая же, что сумерки дважды в сутки, а еще можно определяться в полдень по солнышку (благо его в тропиках хоть отбавляй), мы теперь имели совершенно надежное место судна всегда, независимо от Магновокса, над которым теперь все с удовольствием подтрунивали.

Большой Барьерный Риф

Мы быстро неслись по спокойному океану и морям, мимо филиппинских, индонезийских островов и наконец приблизились к Австралии. Теперь нам предстояло через Большой барьерный риф огибать материк с северо-востока.

Большой барьерный риф представляет собой самую большую в мире систему коралловых островов, островков, мелей и рифов. На протяжении более чем 2 000 км этот сплошной барьер из рифов протянулся вдоль северо-восточного побережья Австралии. Плавание судов возможно между рифами и берегом только с лоцманом, так множество узких и извилистых проходов-тропинок изобилуют подводными камнями, неожиданными мелями и очень сильными течениями. Не зная всего этого, вряд ли сможешь пройти сквозь этот компот из кораллов, подводных камней, кишащий акулами, муренами, барракудами и прочими лихими обитателями здешних вод, с радостью готовыми встретить любого, оказавшегося в воде…

Итак, вечером мы приняли лоцмана и двинулись в путь. По международной традиции лоцману сразу же принесли на мост поднос со всякой вкусной едой и кофейник кофе. Довольно веселый, он сразу сообщил, что у него кто-то когда-то в роду был из России и поэтому он перезнакомился со всеми штурманами и начал называть всех по имени. Быстро привыкнув к нашему рулевому, он, сидя на высоком кресле у лобового иллюминатора давал тихие короткие команды, которые рулевой так же тихо и коротко подтверждал. Пошла тихая, напряженная работа, в которой каждый знает свое место, свои обязанности и свою ответственность. Это сродни хорошему оркестру, который знает все об играемой музыке и музыкантам не нужно ничего подсказывать и объяснять.

Дельфины

Наутро нас взяли «под проводку» местные дельфины. Иначе это невозможно было назвать. Они появились в темно-синей воде вокруг судна везде и одновременно. Пассажиры высыпали на палубы и громко приветствовали дельфинов. Они, в свою очередь, устроили настоящее представление. Как будто по команде они выстроились в длинные линии, перпендикулярные движению судна и одновременно высоко вылетая из воды, без малейших брызг опять врезались в воду. Эти ряды то обгоняли судно, то отставали от него, перестраиваясь время от времени, как будто какой-то режиссер руководил этим шоу.

А потом дельфины как будто по команде исчезли. Гул разочарования пронесся над судном.

- Посмотрите под форштевнем (острая часть носа судна), - сказал лоцман - Они оставили лоцманскую команду.

Я послал матроса и он доложил, что пять-шесть дельфинов действительно идут метрах в 10 – 15 перед форштевнем.

- Вот так они теперь будут идти все время, иногда меняя друг друга,- продолжал лоцман,- Их не будет видно, но стоит судну направиться в сторону рифов, как они разобьют свой строй и сразу разбредутся перед судном, чтобы их увидели. А уйдут они как только судно выйдет из Барьерного рифа.

Через трое суток мы вышли из Барьерного рифа, высадили лоцмана и по свободной воде пошли в Сидней.

Ко времени подхода в Сидней я успел приобрести нормальный офицерский вид, был переодет в надлежащую форму и узнал, что каждое утро уборщица, убирающая в каюте, будет забирать один комплект в стирку и возвращать выстиранную и отглаженную форму. Кроме этого я успел получить кое-какие уроки жизни на этом судне.

Совещание у капитана

старший комсостав

Старший комсостав

Первое мое совещание – планерка было как какой-то нереальный спектакль для меня. Началось оно с того, что когда собрались все 9 старших офицеров – старпом, старший штурман, стармех, пассажирский помощник, директор ресторана, старший электромеханик, комиссар, освобожденный парторг (о нем - особый рассказ) и старший КГБшник., капитан представил меня им и кивнул буфетчице, стоящей у двери в капитанский буфет. Она вышла с подносом, на котором стояли рюмки и фужеры с разными напитками и блюдо с конопушками с икрой, сыром, рыбкой, маслинками и т.д. Предложив всем выпить за успешную работу вновьприбывшего коллеги, капитан начал совещание.

Планерка, начинающаяся с тоста… Вполне логичным было и то, что последовало за этим. Капитан совершенно серьезным голосом стал говорить о том, что в баре «Мефистофель» опять слишком громко играл оркестр. Скатывая рано утром палубы, матросы снова слишком долго задерживаются у бассейна, возле Лидо – бара. Это потом я узнал, что в это время там как раз много парочек, разгоряченных еще с ночи и занимающихся любовью на свежем воздухе, совершенно не обращая внимания на моющих и подметающих палубу матросов…

Серьезно говорили о том, что игровые автоматы редко выгружаются и поэтому выигрыши случаются слишком большие. Оказалось также, что у «чайной группы» мал ассортимент бисквитов. Потом я узнал, что чайная группа или попросту «чайники» - это группа, дежурящая ночью. Любой изнывающий от бессонницы пассажир мог набрать телефонный номер и через минуту к его каюте приветливая девочка подвезет столик с кофе, чаем, соками и бисквитами.

И вот в этом духе, примерно на такие темы шел довольно оживленный, серьезный разговор. Я сидел и чувствовал, как во мне постепенно зреет то ли истерика то ли еще что в этом роде. Я уже почти готов был вскочить и спросить: «А вы хоть понимаете, что вы на судне находитесь??? О чем вы вообще говорите???» На мое счастье планерка к моменту моего созревания для такого выплеска уже закончилась.

Сидней

В Сиднее мы ошвартовались у пассажирского терминала, в самом центре города и как раз напротив знаменитого сиднейского Оперного театра, выглядящего совершенно фантастически.

В течение суток к борту непрерывной вереницей подъезжали громадные грузовики с продуктами и разным снабжением. К утру все работы стихли, матросы до желтизны надраили все деревянные палубы, сделанные из красивой древесины тропических пород, номерные вымыли и привели в готовность все каюты, а рестораны и бары сверкали вымытой до умопомрачительного блеска посудой, громадным выбором напитков и улыбками барменов. Судно было готово к первому круизу в этом сезоне.

На мосту также все готово, все медяшки надраены до зеркального сияния, все приборы проверены, механизмы провернуты и судно было готово по команде капитана рвануться вперед, в море.

Прибыли власти. Быстро оформили экипаж. Теперь судно полностью готово к началу посадки. Через трап-портал, поданный с терминала в наш лацпорт (вырез в борту), пошли первые пассажиры. Молодые, не очень, старые, ооооочень старые, с детьми разного возраста и без них. Вещей при них практически нет, только маленькие сумочки.

Как и в аэропорту, они сдали свои вещи при регистрации на терминале и внизу, под порталами кипит работа – наши матросы и мотористы переносят багаж с конвейера на судно, в багажное отделение, чтобы потом разнести по каютам. Это был один их многих существовавших на судне приработков для экипажа.

Выход

Подошли буксиры. На свои носовые кранцы (резиновая защита) они навесили белые фартуки чтобы не испачкать наш борт. Наконец все пассажиры на борту, все формальности улажены и трап-портал медленно отсоединяется от борта и втягивается в терминал. Матросы закрывают лацпорт и все, судно готово.

Лоцман на борту, звучат команды и швартовные концы сбрасываются с кнехтов, быстро выбираются и буксиры начинают оттягивать судно на середину бухты. На палубах из всех громкоговорителей раздается песня «I am Sailing» Рода Стюарта, которая великолепно соответствует моменту и у многих пассажиров на глазах появляются слезы.

Развернув нас носом на выход, буксиры быстро забирают свои концы, за которые они нас тянули и, весело погудев на прощание, бегут к своей стоянке. Мы дали длинный прощальный гудок, чем вызвали восторг у пассажиров и у провожающих на терминале, но сильнейший шок у тех, кто был на верхней палубе, над мостиком рядом с трубой.

Телеграф поставлен на «Полный вперед» и судно, заметно дрожа и постепенно набирая скорость, понеслось к выходу в море. Вокруг множество яхт, катеров. Все они приветствуют нас, гудят и машут руками. На палубе веселые пассажиры обмениваются тостами. Благо все бары открыты и далеко бежать не нужно.

Навстречу идет очень большой английский военный корабль. Мы расходимся очень близко. По старинной морской традиции приветствовать военные корабли стран, с которыми мы в дипломатических отношениях, мы приветствуем друг друга резким кратковременным приспусканием, по свистку вахтенных офицеров, своих государственных флагов. Получилось очень четко и красиво и мы очень довольны друг другом. Пассажиры, кто понял, что произошло, хлопают. Офицеры на мостике корабля в белоснежных красивых формах и с черными бабочками и мы, также в белоснежных красивых формах, с удовольствием отдаем друг другу честь, приложив руки к козырькам фуражек!

Лоцман с удовольствием показывает большой палец – «ОК!»

Первый круиз, капитанский коктейль и ужин

Вскоре берег Австралии превратился в узкую полоску и совсем исчез. Судно неслось по синему морю с белыми барашками, срываемыми не очень сильным ветром. Меня предупредили, что сегодня вечером – капитанский коктейль. К назначенному времени я переоделся в парадный мундир и, зайдя по пути к коллеге - старпому, пошел в каюту капитана. Там собирался все тот же состав. Буфетчица так же обнесла всех напитками с канопэ и мы, тихо посасывая свои напитки, ждали команды. Вскоре раздался звонок и капитан, подняв трубку, сказал, что мы можем идти. Мы пошли к музыкальному салону.

Салон представлял собой огромное помещение со столиками на 400 посадочных мест внизу, небольшую сцену, большое свободное место посредине для танцев. Большой красивый трап по центру вел на второй этаж, где был большой бар, серьезное оборудование для дискотеки и также столики, еще человек на 100.

Музыкальный салон

Музыкальный салон, места
для капитана, старших офицеров
и руководителя стафа

Когда мы вошли во главе с капитаном в музыкальный салон, раздались аплодисменты. Мы построились рядом со стаффом, который уже был представлен пассажирам. Директор круиза представил пассажирам капитана.

Капитан приветствовал пассажиров на борту нашего лайнера, представил нас, старших офицеров, рассказав кто и за что отвечает на судне. Затем официанты от имени капитана в честь официального открытия круиза начали разносить напитки и вскоре все были уже веселыми и громкоговорящими. Мы рассыпались и оказались в гуще пассажиров.

Минут через тридцать директор круиза подошел к микрофону и от имени капитана и стаффа пригласил всех в ресторан на капитанский ужин.

банкет за капитанским столом

Банкет за капитанским столом

Я держался старпома и мы направились в главный ресторан. Пассажиры рассаживались за столами. Всюду сновали официантки и винные стюарты (официанты, ответственные за спиртные напитки) в красивых одеждах. Мы прошли в центр зала и я увидел огромный овальный стол человек на 30, за которым усаживались капитан, директор круиза, старшие офицеры и пассажиры. Как я потом узнал, за этим столом были особо приглашенные,VIP пассажиры с женами. Это были обычно либо очень богатые, либо знаменитые люди, члены правительства и т.д. и т.п.

Сервировка на столе была по полной схеме. Естественно, меня особо не учили этому в свое время. Так, поверхностно… Здесь же я не мог ударить лицом в грязь и поэтому полностью решил действовать по примеру. Глядя что делают вокруг меня за столом, я делал то же самое и все было ок! В дальнейшем эта трудность сама собой прошла, все это оказалось совсем не так сложно как это кажется вначале!

Официанты носили блюдо за блюдом. Винные стюарты, выяснив что вы пьете, наливали и в дальнейшем зорко следили за рюмками и бокалами, немедленно пополняя их по мере опустошения.

Именно тогда, во время первого капитанского ужина я и приглядел одну из этих хозяек спиртного с длинными, красивыми волосами… Мысленно вздохнул и подумал – такие на свободе не гуляют! Довольно быстро я понял, что если буду пить все, что наливают, к финишу я доберусь гораздо раньше всех! Поняв это, я стал поднимать рюмку на тосты, отпивая по чуть-чуть.


(Капитанский коктейль. Директор круиза
представляет старших командиров и стаф
)

Потом, позже я узнал что есть выход из этого положения. Дело в том, что винные стюарты могли и помогали в этих случаях.

Это совершенно уникальный момент и я просто обязан рассказать об этом! На капитанском ужине (два раза, в начале и конце круиза) всегда звучало очень много тостов. Практически все приглашенные за капитанский стол произносили тосты. Естественно, были тосты и от стаффа и от капитана, офицеров. Если сложить вместе все эти тосты, то получилось бы наверное не менее 20. Если это количество тостов умножить на объем рюмки водки (50 гр), то получится как раз литр водки на человека!

Выходов два. Первый – только отпивать чуточку и ставить рюмку, но зачастую пассажиры требовали чтобы пили до дна! Второй выход давали возможность реализовать как раз винные стюарты.

Достаточно было шепнуть, что все - теперь только вода или чай, если пил коньяк. Можно было не сомневаться – так и будет и никто ничего не заметит. Но бывали и такие случаи, что пассажиры, сравнивая свое состояние с нашим, требовали поменяться рюмками во время очередного тоста. Можно было не задумываясь меняться и быть уверенным – там будет водка или коньяк! Все объяснялось тем, что винный стюарт зорко следит за всеми и видит, что какой-то пассажир начинает что-то замышлять, в чем-то сомневается и, почувствовав, что сейчас он может потребовать проверки, наливал то, что нужно! Я до сих пор не могу понять как это возможно – ни разу не проколоться, ни одной осечки!

Вообще-то такие вот официальные банкеты никакого удовольствия и радости не приносят. Общение чисто формальное, хотя иногда и довольно интересное. Участие в таких вот ужинах и банкетах получило довольно меткое и удачное название: «заниматься банкетизмом» После окончания ужина основная масса пассажиров обычно разбредалась по барам. Туда нужно было идти и нам. Пассажиры с удовольствием угощали нас спиртным, мы в ответ. В результате, через полчаса нужно было срочно бежать, пока не напоили – их все-таки больше!

Расписание

Ужины, банкеты, бары, приемы – все это было частью моей работы, но основная работа все же – безопасное плавание судна среди всех этих рифов, островов, отмелей и т.п. Все это следовало учитывать и особенно то, что английские Адмиралтейские морские карты, по которым мы работали, последний раз проверялись в 1700 каком-то или 1800 каком-то годах.

Не было никакой уверенности в том, что эта, к примеру, мель находится именно здесь, а не на полмили севернее или южнее… Задача состояла в том, чтобы все это учитывать, постоянно стараться определить свое место. Вот здесь как раз и пригодились наши звездочки! Это вошло в привычку и даже какое-то соревнование. Каждый старался как можно точнее работать с секстаном и быстрее делать расчеты.

Первый результат получили в первом же круизе – обнаружили, что граница рифа на 1,5 кабельтова, то есть почти на 300 метров ближе к курсу, чем это было по карте.

Сразу же, в первом же круизе я понял, что такое расписание, насколько это серьезно и ответственно. Дело в том, что если в расписании заложено, что судно прибывает в такой-то порт в 17.30, то это означало, что именно в 17.30 и ни на пять минут раньше ни на 5 минут позже должен быть подан трап и пассажиры начнут сходить на берег.

Все дело в том, что в круизе были задействованы десятки фирм со своими услугами – автобусы, катера, гиды, встречающие нас поющие и танцующие коллективы аборигенов и прочее и прочее вплоть до авиации, так как некоторые пассажиры в промежуточных портах улетали небольшими самолетами куда-то и в одном из последующих портов возвращались.

Моя задача как раз и состояла в том, чтобы учитывая все факторы – от погоды до скорости лоцманского катера и проворности буксиров и швартовщиков (тех, кто принимает швартовные концы с судна на берегу), задавать такую скорость судну, чтобы минута с минуту выполнять расписание. Выход судна из расписания – ЧП, грозящее очень большими неустойками…

Запомнился один эпизод, связанный с расписанием. В одном из круизов мы шли на очень дальний какой-то остров и на борту у нас был лоцман, так как там были очень серьезные рифы и очень тяжелые проходы в них. Лоцман указал мне точку на карте и спросил меня, во сколько мы будем на в этой точке - месте приема портового лоцмана?

Я подсчитал и сказал в 07.00. Он засмеялся и сказал что ценит юмор, потому что до этой точки было трое суток хода. Он написал радиограмму, в которой написал что ориентировочно в 7 утра, но в 06.30 пусть ждут. Я настаивал что в 07.00 и тогда он сказал, что если это будет так точно, то он мне купит бутылку самого дорогого виски, что есть на судне. Соответственно должен был сделать и я, если проспорю.

Через трое суток мы пришли в эту точку, как и положено – минута в минуту и надо же было такому случиться, что в момент, когда лоцман на катерке внизу поставил ногу на лоцманский штормтрап, прозвучали сигналы точного времени! Третий как раз проверял хронометр и включил приемник в штурманской. Лоцман был потрясен! Нам всем на мосту было смешно, потому что мы не планировали такого представления. Свой проигрыш лоцман естественно тут же оформил в баре, сказав при этом, что теперь будет всем рассказывать об этом случае!

Теория вероятности в море

На одном из переходов капитан показал мне кольцевой риф (атолл), каких вокруг были сотни, недалеко от курса и сказал, что я могу чуть ближе подойти к нему, чтобы посмотреть кое-что интересное. Я так и сделал. Проложив курс поближе, я вооружился мощным биноклем.

Атолл – это островок, созданный колонией кораллов. Он представляет собой как бы трубу из окаменевших кораллов, ставших монолитом, стоящую посреди моря. На поверхности моря – кольцо диаметром до 1 – 2 километров и шириной 50 – 100 метров. В кольце этом обычно оставался проход шириной 50 – 60 метров. В лагуне внутри кольца глубины почти такие же, как и вокруг, в море- до 1 – 3 километров.

Внутри этого кольцевого рифа находилось громадное судно. Как рассказал капитан, это судно, имеющее на борту больше 80 тысяч тонн руды, прошло более 10 000 миль из США. Ночью вахта проглядела риф и судно, угодив прямо в этот разрыв в кольце, на полном ходу влетело в лагуну, даже не поцарапав краску и имея всего по паре метров воды от острых коралловых образований с обоих бортов и мягко воткнулось в тончайший песок внутри кольца.

По экспертным оценкам, даже если бы судно само захотело войти туда, оно даже теоретически не смогло бы этого сделать из-за течений, волнения и ветров. Только на полном ходу и можно было так влететь в кольцо. Вряд ли кто смог бы специально так прицелиться.

Экипаж не пострадал, всех сняли вертолетами. Вывести же совершенно невредимое судно из кольца не взялась ни одна спасательная компания, посчитав, что это совершенно невозможно! Так судно с полным грузом и судовыми запасами и осталось там, внутри этого кольцевого рифа на радость местным рыбакам, потихоньку растаскивающим все, что можно было снять и увезти на утлых суденышках.

Русское шоу

В каждом круизе было предусмотрено множество развлечений для пассажиров. Это были и рулетки и карточные салонные игры и различные денежные игры типа Бинго. Кроме этого всюду в барах и других помещения стояли «однорукие бандиты» - игральные автоматы, каких и у нас сейчас великое множество. Целая индустрия наряду с барами и магазинами на борту работала на то чтобы выкачать из пассажиров деньги по максимуму.

Русское шоу

Русское шоу

Наряду с этими, платными делами существовало много и бесплатных мероприятий. Каждый круиз проходили карнавалы, так называемые «пижама пати», когда все пассажиры были в ночных рубашках и пижамах, танцевали, пили и общались. Это было очень эротично!

Кроме того бывали вечера переодеваний, когда мужчины и женщины переодевались в одежды противоположного пола.

Самым, однако же, значимым культурным мероприятием каждого круиза было так называемое «Русское шоу». Здесь я должен немножко пояснить, что это такое.

При подборе экипажа на «Ф. Шаляпин», отдел кадров пароходства большое внимание уделял кроме профессионально-поведенческих качеств работника, еще и его талантам. В результате на судне было много людей пляшущих, поющих, играющих на инструментах и вообще, зараженных вирусом художественной самодеятельности. Все это в дополнение к профессиональному эстрадному оркестру.

Официантки с «Русской кухни» и старший винный стюарт

Официантки с «Русской кухни»
и старший винный стюарт

Практически шоу длилось от 1,5 до 2 часов совершенно профессионального пения, плясок, игры на различных инструментах и т.д. В основном, это были русские и украинские народные песни и танцы. Много было и юмористического в этих шоу. Пассажиры всегда были в совершенном восторге от этих шоу! Кроме всего прочего, это было очень красиво. Дело в том, что множество различных костюмов были сшиты по спецзаказу в специальной мастерской при оперном театре в Киеве.

Случались и довольно необычнее казусы, которые потом переходили из круиза в круиз как анекдоты.

Я расскажу парочку, произошедших на моих глазах.

Уж и не помню, кем он был, матросом или мотористом, но он был художником и взялся написать для шоу красивый баннер «RUSSIAN SHOW».

Задумка была классная: Выплывают девочки в народных костюмах в танце «Березка» и раскрывается этот огромный красочный баннер.

Пассажиры в музыкальном салоне сидели за столами и просто так в креслах и на диванах. Народу было много, наверняка более 500 человек. У трапа на балкон, напротив сцены стоит столик, за которым сидят капитан, директор круиза и несколько старших офицеров. На всех столах и, в том числе, на нашем напитки.

Так вот, значит… звучит «Во поле береза стояла…», с двух сторон выплывают наши девочки, ну хорошенькие все как одна – слов нет! Тут раскрывается баннер и….

Весь зал взорвался единым вдохом и через несколько мгновений совершенной тишины покатился от хохота. Люди падали со своих кресел от неудержимого смеха.

На баннере было написано: “PUSSIAN SHOW “ Что такое pussy сегодня мало кому надо объяснять. А в то время художник просто вместо английской нарисовал русскую букву Р….

Долго не могли успокоиться пассажиры, но это был еще не конец шоу….

Одним из очередных номеров был танец великолепного плясуна, молдаванина - повара. Он действительно плясал цыганочку абсолютно великолепно! Объявляла его новенькая девочка – пассажирский администратор. Вот она и объявила на английском… «А теперь цыганский танец исполняет лучший КОК нашего судна!»

Все дело в том, что по-русски повар на судне КОК, а по-английски – КУК (Сook) Cock же означает совсем другое – противоположное тому, что было написано на баннере!

В результате народ снова покатился с кресел, на этот раз уже окончательно впав в истерику от смеха! Тот круиз был самым веселым, потому что стоило кому-то сказать что-то об этих случаях, как весь бар, салон или ресторан впадал в то же самое состояние!

после банкета

После банкета

(Виктор Федоров. См. Персональный сайт victorf.ru)


Рассказы не совсем еще старого капитана