Дежавю

Лабиринт был уже далеко, и все потихоньку вошло в свое русло. Только Мальчик стал больше размышлять о том, зачем он здесь?! Ведь все произошедшее и происходящее что-то да значило! А еще он думал, будет ли он таким же или не таким как все? Быть космонавтом, пожарным или, тем более, актером ему не хотелось. Но он не хотел быть таким как все. Его это не устраивало! Он чувствовал, что он не сможет так!

Однажды он так стоял на дороге их улицы, которая метрах в трех от него начинала спуск и еще метров через семь, десять упиралась в другую, образуя т-образный перекресток. Слева все было прекрасно видно, а справа дорога пролегающая перпендикулярно той, на которой стоял Мальчик, была закрыта высоким сплошным забором, который обрамляли живописные, высокие, темно-зеленые кусты травы с широкими стеблями, раскидывающимися в разные стороны и прямыми длинными стрелами с маленькими бутончиками на концах, торчащими вверх. А на другой стороне этой дороги был другой забор, не такой высокий, не такой плотный. За ним легко можно было рассмотреть фруктовый сад и травы.

И вот, на фоне этих бушующих красок, с правой стороны внезапно показался охотник. Вся его одежда, чехол с ружьем на плече, стволом вниз, резко изменили картину, настолько чтобы привлечь внимание Мальчика, но недостаточно, чтобы вывести его из медитативного состояния, в котором он прибывал. И тут Мальчик заметил, что он видит все движения охотника за мгновение до того, как тот его совершит! Взмах рукой, поправил шапку, чехол, запнулся …! Тут он вывалился из своего состояния и уже больше ничего не видел. Но медитативное состояние сменилось возбужденным и Мальчик, забыв об осторожности побежал рассказывать это сестре.

- Это "Дежавю"! – Был ответ.

- Это когда человеку кажется, что он уже видел то, что видит сейчас.

Мальчик все понял. Он больше не стал ничего говорить, настаивать, обращать внимание на то, что он видел это не после, а до … .

Ничего этого делать он не стал. Он вовремя сообразил, что чуть не сделал очередную глупость, грозящую ему походом к психиатру! И это был уже точно последний раз, когда Мальчик попытался рассказать что-либо подобное. Долгие последующие годы, лет десять, пятнадцать, он ни с кем, ничем подобным не делился. Ни с друзьями, ни с подругами, ни с родными! Ни с кем! Хотя происходить стало все чаще и все больше.

(Алекс)