Банкеты

Работая на таком круизном судне в ранге старшего офицера, поневоле участвуешь почти во всех банкетах, происходящих на судне. Это, как говорится, «крест», который приходится нести. А происходили эти банкеты и на ходу, по 2 – 3 раза в течение двухнедельного круиза и на стоянках, так как судно очень часто посещали различного уровня высокие гости. Кроме банкетов, касающихся непосредственно судна и туристической компании, от которой мы работали, зачастую какие-то свои банкеты проводило и наше генконсульство в Австралии.

Сам по себе «банкетизм», если он повторяется часто – скучнейшее дело, но благодаря этому, я узнал очень много нового и оказавшегося полезным в будущем, об этом деле.

Прежде всего – как накрывается стол для банкета. Основная мысль – все должно быть очень удобно и красиво! Это научило меня тому, что накрывая стол для гостей, нужно помнить эти принципы и мелочи. При этом совсем не обязательно имеется в виду дорогая посуда и приборы. Вовсе не обязательно (в применении к обычной нашей жизни) раскладка ложек, ножей и вилок по полному этикету. Вполне достаточно положить вилку и нож, но КАК положить – в этом изюминка.

Естественно, нож справа, а вилка слева, но если при этом положить и нож и вилку на отдельные бумажные (лучше цветные) свернутые треугольником салфетки, то стол будет выглядеть очень нарядно. А если у каждого гостя салфетки будут своего цвета? Сегодня для этого есть все возможности. Главное – придумать, а найти можно все! Наличие приставной, «вспомогательной» тарелочки слева от основной вообще должно стать нормой, так как на нее кладется хлеб, салфетка.

Существует множество мелочей, которые являются международным языком общения с официантами. Эти знаки поймут в любом ресторане мира. Например, нож и вилка, скрещенные на тарелке или положенные кончиками на тарелку, означают что вы еще будете есть из этой тарелки. Положенные вместе на тарелку нож и вилка означают, что вы просите официанта убрать тарелку, так как вы не будете уже есть из нее. Если вы бросили в тарелку или чашку использованную салфетку или огрызок хлеба или яблока например, то официант точно знает – тарелку нужно немедленно убрать независимо от положения ножа и вилки!

Очень много о человеке говорит и то, как он пользуется бумажными салфетками за столом. Согласитесь, гораздо приятнее видеть человека, аккуратно вытирающего губы салфеткой, не сминая ее, а сгибая в треугольник два- три раза. Наверняка к такому человеку все будут относиться хоть чуточку, но иначе.

Я ни в малейшей степени не претендую на звание специалиста по этикету, просто я один из тех, кто понял необходимость и важность его в нашей жизни. И уверяю вас, если сегодня на нашем предприятии затевается стол, то независимо от того, для высоких гостей он или для своих, накрывается он грамотно и красиво. Женщины наши такие штучки придумывают каждый раз, чтобы украсить стол и блюда (даже самые обычные), что все только ахают. Это тоже стиль и лицо компании!

Больше всего меня поражало на банкетах то, как мгновенно решаются «нештатные» ситуации. Уроненная на пол вилка или тканевая салфетка немедленно заменялись на новые. Как только человек тушил сигарету, пепельница мгновенно заменялась чистой. Особенно меня поражало как разрешалась ситуация с теми, кто не ест рыбу, например, или мясо, а следующее блюдо как раз с тем или другим. За пять минут, пока блюдо подается другим гостям, ему успевали сделать что-то другое!

Ни одного обеспокоенного лица, ни одного нервного или раздраженного взгляда. Только улыбки. Это всегда было для меня чудом! Да и вообще, в ресторанах, во время обычных завтраков, обедов и ужинов все это было в точности таким же как и на банкетах. Потом, через несколько лет я прочел очень много об этом и еще о многих подобных вещах и как они делаются, в гениальной, на мой взгляд, книге Артура Хейли «Отель». Тот, кто затевает гостиничный или ресторанный бизнес, просто обязан прочесть эту книгу!

Уже списавшись с судна, да и вообще, живя на берегу, я долго не мог заставить себя ходить в рестораны или кафе. Я буквально шокирован был тем, как там обслуживали… Идти и платить деньги за то, чтобы вернуться с совершенно испорченным настроением - это было выше моих сил! Сейчас, конечно же, все не так, и в подавляющем большинстве ресторанов совсем другой уровень обслуживания, не такой как в большинстве, в бывшие советские!

Все это зависит от руководства. На нашем судне был жесточайший контроль за работой всех. Официантка, вызвавшая нарекание пассажиров или проштрафившаяся иным способом, оказывалась в посудницах. Повар - в коренщиках (те кто чистит картошку, морковку, лук и т.д.). Принцип «Пассажир всегда прав» был непререкаем!

Чаевые

Так уж повелось, что в ресторанах всегда давали чаевые (Tips) и никуда от этого не денешься. Людям хочется как-то отблагодарить за хорошее обслуживание. На многих круизных судах мира необходимость или желательность давать чаевые, а также рекомендуемый их размер оговаривается в самом контракте или в приложении к билету. На нашем судне это не оговаривалось, однако было. В те, советские времена это было совершено немыслимо, но на нашем судне это разрешалось официально по требованию нашей туристической компании (английской)! Единственно, все было упорядочено: официантки сдавали все чаевые и потом они делились поровну между официантами и работниками камбуза – поварами, посудницами, рабочими. Конечно же не сдавались такие вещи как духи, сувениры и т.д.

Номерные

Труд «номернушек» или официально – стюардесс не менее интересен и полон своих «фишек», как сегодня говорят. Целый день они что-то трут, пылесосят, надраивают и меняют… Дело в том, что в пассажирских каютах каждый день меняются все полотенца и простыни. Не меняется только то, что не использовалось. Для того, чтобы с одного взгляда было ясно что использовалось и что нет, все застилается, складывается, кладется и вешается совершенно особым способом, причем каждая номернушка мгновенно скажет – она это складывала или нет и трогали это или нет. Даже кончик туалетной бумаги в туалете после приборки сворачивается определенным уголком, чтобы было видно что здесь была номерная и все вымыла!

Закон: даже сверкающая чистота в каюте – не повод для пропуска хотя бы одной операции в уборке каюты. Все мылось, пылесосилось и надраивалось одинаково каждый день. Контроль за этим был жесточайший. Время от времени, выборочно вслед за номернушкой в каюту заходили пассажирские администраторы (не только наши, но и из «стафа», англичане) и проверяли качество уборки. Кроме того, в каждой каюте лежали бланки, в которые пассажир мог написать все что угодно, любое замечание по обслуживанию и опустить эту бумажку в специальный ящик.

Реакция на написанную пассажирами жалобу была жесткой и мгновенной. Несправедливой не признавалась ни одна жалоба, так как принцип «Пассажир всегда прав» соблюдался на судне свято. Если пассажиры написали, значит она не смогла сделать так, чтобы они были довольны ею и ее приветливостью. Любые претензии номерных к пассажирам воспринимались начальством только ДО подачи жалобы пассажиром. Путь наказанной – в уборщицы.

Уборка в каюте делается только тогда, когда пассажиры куда-то ушли. Она контролирует это и никогда не войдет в каюту если там кто-то есть. Если из каюты вторые сутки не выходят, она обращается к пассажирскому помощнику и он или кто-то из пассажирских администраторов позвонит в каюту и спросит у жильцов, когда бы они хотели чтобы у них сделали приборку?

Практически все номерные имели свой приработок. Кто-то брал и стирал в прачечной белье, кто-то сидел с ребенком вечером, чтобы родители могли сходить куда-то и т.д. Детский сад работал до 19 часов. Да и не все родители хотели отдавать ребенка в детсад.

Кроме этого номерные по очереди дежурили в «чайной группе», то есть ночью любой пассажир мог позвонить по определенному номеру и они подкатывали к каюте столик с кофе, чаем, соками, бисквитами.

Госпиталь

Госпиталь на «Ф.Шаляпине» - это целый настоящий госпиталь. Состоял он из операционной, нескольких палат, зубного кабинета и, естественно, из нескольких врачей и медсестер. Направлялись в этот госпиталь обычно очень опытные, имеющие опыт работы на судах в море врачи и сестры. Имея на борту более 800 пассажиров, большая часть из которых была в возрасте от 40 до 103 лет (был и такой пассажир однажды), да экипаж 438 человек, нужно быть готовыми ко всему.

Это «все» и случалось… От зубной боли до аппендицита, а иногда и очень серьезные неотложные операции, переломы, инфаркты и инсульты – все это случалось время от времени. И все это лечилось на борту бесплатно, почему некоторые и особенно пожилые пассажиры снова и снова шли с нами в круиз (при стоимости билета от 800 до 1200 долларов за две недели) для того чтобы вылечить зубы или еще что-то такое сделать за время рейса. На берегу это делать очень дорого. Так что медики наши не простаивали! Но особо серьезно им придется поработать позже. Рассказ об этом – впереди.

Было и еще кое-что, ради чего пожилые люди отправлялись своими детьми в круизы. Иногда по 3 – 4 круиза подряд…

Старики-старушки…

Пассажиры были очень разные, но одна категория меня поражала больше всего и я первое время никак не мог понять, ЗАЧЕМ они идут в море, как могут их родные отпускать одних в такие путешествия? Потом все встало на свои места.

Пассажиры от 80 и старше составляли довольно солидную часть пассажиров. В каждом круизе получалась группа как минимум из 20 – 30 человек такого возраста. Зачастую это были довольно бодренькие, веселые старички, не пропускающие ни одного мероприятия! Некоторым было больше 90, а иногда попадались старички и старушки возрастом более 100 лет…

Некоторые из них уже практически ничего не понимали, смотрели на мир ясными светлыми глазами, улыбаясь и радуясь чему-то своему. В море за ними ухаживали номерные и медсестры, если нужно было. Сложнее было когда судно приходило в порт. Даже те из старичков, которые могли передвигаться только в кресле-каталке, принимали участие в каких-то экскурсиях, поездках и даже на катерах высаживались в Бали и на Фиджи. При этом выделялся матрос и катал эту кресло-каталку. Обычно это были милые старички старушки, но иногда они причиняли массу хлопот номернушкам… После некоторых портов у многих из них, давно живущих на кашках да протертых супчиках, после дегустации всяких местных блюд получалось такое, что бедные девчонки сбивались с ног, по нескольку раз за ночь меняя им постели да обмывая их.

Впервые я понял что к чему, когда на судне во время рейса умер старичок. Ему было лет под 90. Не помню уж от чего он умер. На пассажирском судне такие вещи не рекламируются, все делается очень быстро. Как-то раз ночью меня разбудил телефонный звонок. Я взглянул на часы - около двух часов ночи. Мне надлежало прибыть на корму в парадной форме. Там уже были все старшие офицеры. Была красивая тропическая ночь, яркие звезды и только буруны от вращающихся винтов с шумом возникали под кормой и превращались в пенный кильватерный след, иногда вспыхивающий ярко-синими искрами от каких-то светящихся микроорганизмов…

На специальных носилках лежало тело, зашитое матросами в парусину и накрытое австралийским флагом. Мы во главе с капитаном выстроились в одну линию. По другую сторону от тела - руководители стафа. Священник прочел молитву. Матросы подняли носилки и, поднеся к борту, наклонили их. Тело скользнуло из-под флага и с глухим всплеском под тяжестью зашитого в парусину груза быстро скрылось в глубине. Судно совершило круг вокруг этого места и побежало дальше… Запись в судовом журнале о совершении морского ритуала, время, координаты …

В принципе, мы могли тело доставить родным, так как на судне были цинковые гробы для этого и специальная холодильная камера, но… не для того его отправляли в рейс! Ни разу родственники не воспользовались этим… Оказывается, в контракте, подписываемом при покупке билета, зачастую по просьбе покупающих билет четко указывалось, что в случае смерти во время рейса тело должно быть похоронено в море согласно морским обычаям. Таким образом, чтобы не нести больших расходов по похоронам, старичков просто отправляют в круиз с тем, чтобы уже не встретить… Это во много раз дешевле стоимости похорон и земли под могилу… Всего восемьсот долларов за билет, выписка из судового журнала, флаг использованный при ритуале и все…

Трудно нам понять это… Но еще труднее понять другое. В одном из таких случаев похорон в море мы получили громкий скандал от родственников за то, что не вернули им «совсем еще новые, почти не ношеные» коричневые ботинки, а похоронили их вместе с их отцом и дедом…

Как я уже говорил, пассажиры и экипаж соприкасались только там, где это соприкосновение обусловливалось их обслуживанием или протоколом. Но были и особые случаи, когда это соприкосновение все же происходило!

Вечера отдыха

Все-таки сообщество четырехсот с лишним очень или сравнительно молодых людей, запертых в железном ковчеге, не самая спокойная компания в мире! Конечно же, наличие такого большого количества горячей крови не могло не сказываться на температуре экипажа! Создавались и разбегались пары, кипели чувства... Какой там «Дом -2», это детский сад по сравнению с тем, что происходило на судне!!! Там были страсти, любовь, драмы, все что хочешь! Очень много семейных пар зародилось на этом судне, как впервые так и на смену уже существующим… Ну да это разговор не для этого повествования!

Учитывая замкнутость пространства судна и тяжелый все-таки морской труд и как следствие – очень натянутые нервы у всех, существовала необходимость время от времени «спускать пар». Таким вот краником, а вернее одним из них стали вечера отдыха. Они проводились не очень часто, но были любимы как экипажем, так и пассажирами, поскольку это был единственный случай, когда пассажиры веселились вместе с экипажем!

Девчонки наши надевали самые красивые свои наряды и вообще добивали пассажиров - мужчин, у которых и без этого глазки лихорадочно горели весь рейс от такого количества молоденьких красавиц. Я совершенно не преувеличиваю, это действительно так! Учитывая довольно невыразительные в большинстве своем англо-саксонские лица местных австралийских женщин, разница была очевидной и этих мужчин вполне можно было понять!

Ну так вот, эти мужчины получали на таких вечерах возможность общаться, танцевать и даже украдкой угощать из бара наших девчонок. Независимо от наличия практически нерушимого языкового барьера, а профессиональный минимум – не в счет, общение было оживленным и бойким! Ну и жены их тоже не оставались в накладе – с удовольствием танцевали с нашими ребятами. Танцы шли и в музыкальном салоне и на кормовой палубе и все были очень довольны происходящим. Да и пищи для воспоминаний надолго хватало видимо всем участникам вечера!

Конечно же, все это происходило под бдительными очами первого помощника (замполита) и парторга, но все равно это было приятно! Не помню ни одного неприятного случая - как последствие такого вечера, хотя и не сомневаюсь, что будь наши замполит с парторгом повнимательнее, они бы что-нибудь да заметили бы, накопали бы после такого вечера! Наверняка ведь многие табу нарушались в такой вечер! Ну, да скорее всего, им это не нужно было, они же умные люди!

Второй отдушиной, надолго занявшей мысли и свободное время экипажа, явился:

Смотр-конкурс художественной самодеятельности

Не знаю, кому пришла в голову эта гениальная мысль, но она всколыхнула весь экипаж. Я уже упоминал, что отдел кадров, направляя на «Шаляпин» людей, большое внимание обращал на их таланты. Экипаж был - сплошь таланты! На судне было четыре команды - палубная, машинная, пассажирский штат, штат ресторана. Таким образом, соревнование было серьезным…

Месяц почти шла подготовка и вот, наконец, начало! Первое выступление происходило в зале кинотеатра на 400 мест, куда вместились все желающие члены экипажа. Уже через пятнадцать минут стали приходить пассажиры и естественно, выгнать их мы не могли. Вскоре зал был полон.

Успех превзошел все ожидания! Это было что-то! И танцы и песни и очень много юмора, сценок из нашей морской, «шаляпинской» жизни.

На следующий день директор круиза, мистер Данкин с испугом сообщил капитану, что пассажиры буквально в гневе атакуют его и стаф – от них скрывают культурную программу, втайне от них что-то происходит, за закрытыми дверями и т.д. Вплоть до угрозы обращения в компанию с претензией… Такое обращение могло бы обернуться большими финансовыми потерями вплоть до возвращения денег за билеты ….

Совместными усилиями судовых командиров и руководства стафа выход был найден. В судовой газете, а на судне издавалась и такая и редактором был штатный редактор - ТАССовец, опубликовали сообщение о том что экипаж проводит смотр самодеятельности (очень трудно было донести смысл слова этого) и это – частная инициатива экипажа и не рассчитана на пассажиров, но капитан, понимая желания пассажиров, идет навстречу и разрешает пассажирам присутствовать на этих просмотрах.

Зал на очередных просмотрах после такого объявления конечно же был битком и хотя никакого перевода не было, и пассажиры и члены экипажа все были в восторге от того что видели на сцене! Самое главное – они видели что это не артисты выступают, а те члены экипажа, которых они видят каждый день – и номерные и матросы и официанты и т.д. И что самое важное - все это без денег, просто так - для настроения! Это их просто изумляло, такого они никогда не видели и даже не слыхали о таком… На судах других стран, работающих там же, в том же регионе, такое было невозможно даже теоретически.

Спорт

Для пассажиров на нашем судне спорт – это волейбольная и баскетбольная площадки, бассейн, какие-то приспособления на палубе типа тренажеров…

Полицейские на Фиджи

Для экипажа ничего такого не было предусмотрено на судне, однако энтузиасты под руководством моего однокашника – старпома оборудовали пустующее помещение под спортивный зал, создав там целую систему самодельных тренажеров, которые по признанию специалистов (были там и такие) были больше похожи на комплекс по подготовке спецподразделений.

Юра и в училище был очень спортивным человеком, членом сборной училища по морскому многоборью. Он и сейчас, в свои 56 лет, каждое утро приседает 500 раз! И тогда уже сшить форму для него было большой проблемой из-за горы мышц и вследствие этого – диспропорции между нижней и верхней частями тела.

Он собрал вокруг себя похожих на него ребят и они тренировались как будто завтра – в десант на территорию врага! КГБшники наши сначала волновались, а потом как-то махнули рукой, поняв его и его психологию, что он безобиден для судна и государства. И даже наоборот, один раз их возможности пригодились, когда австралийская команда регбистов начала ночью бар крушить. Они мгновенно их успокоили!

Я не присутствовал на тренировках, но я видел каким Юра приходил с них… Совершенно обессиленный, мокрый до нитки от пота… И это при том, что на нем никогда не было ни одной жиринки вообще!!!

Он падал ничком на палубу в каюте и так лежал, мгновенно заснув, не менее получаса… Как-то раз с нами в рейсе был бывший профессиональный боксер, негр – кубинец. Он напросился к ним на тренировку и через час потерял сознание…

Насколько он был фанатичен в спорте и в спартанском образе жизни (да и до сих пор такой!), можно судить по тому, на чем он спал… На свою шикарную кровать он положил лист фанеры с набитыми на нее рейками, накрыл его простыней и спал на этом «ложе». Сломав ногу, он даже на костыли приделал по тяжелому блину от штанги и так ходил, чем приводил в исступление нашего главного доктора!

Упомянув о его ребятах и о пользе наличия такой команды на судне, я не упомянул о том, что на «Шаляпине» были и настоящие полицейские - два человека, австралийцы… Что следует сказать, так это то что достаточно было в любой конфликтной ситуации одному из них достать знак полицейского и конфликт практически немедленно разрешался. Если же скорость или вариант разрешения конфликта не удовлетворяли полицейского, то он не стесняясь, мгновенно наносил оооочень весомый удар. Зная это, пассажиры не рисковали спорить или что-то доказывать полицейским, даже находясь в состоянии солидного подпития!

Практически в каждом круизе мы посещали Новую Зеландию, Фиджи, Новую Каледонию, острова Тонга, Западное Самоа, а в некоторых рейсах- Таити, Новую Гвинею с ее Берегом Маклая, до сегодняшнего дня дикую и населенную все теми же папуасами-людоедами что и при Миклухо-Маклае.

На всех островах Океании процветало и на многих островах и в наши дни существуют случаи людоедства, не смотря на то, что власти, полиция жестоко преследуют их за это… По крайней мере, в каждом рейсе пассажирам давали на ознакомление памятку, в которой им не рекомендовалось уходить за пределы городков и поселков, в которые мы заходили. В случае нарушения пассажирами этой инструкции турфирма снимала с себя ответственность за последствия этого….

Практически в каждом порту (а портом были иногда деревянный причал, деревушка и катера которые на пляж пассажиров увозят, или что-то в этом роде) судно встречали тем или иным, везде разным способом. В некоторых во время швартовки судна местные молодые мужчины на причале танцевали свои боевые танцы в национальных боевых одеждах. В других – мужчины и женщины под старые разбитые гитары и барабаны из фанерных ящиков пели песни, очень похожие на гавайские – мелодичные и похожие одна на другую. Все это были реальные местные жители, реальные одежды. Специальных танцевальных и вокальных ансамблей на островах просто не существует.

Военные танцы

Королевство Тонга

На островах Тонга происходило много интересного. Начиналось интересное сразу же на подходе к островам. Чтобы пройти к столице Тонга Нукуалофе, необходимо было долго идти полными ходами, чтобы не снесло течением, непрерывно маневрируя между бесчисленными коралловыми рифами и островками. Без лоцмана там было делать нечего. Лоцман - тщедушный абориген в драных шортах, стоптанных сандалиях на босу ногу и выцветшей донельзя майке, на утлом деревянном катерке подходил к нам и вскоре уже, торопливо жуя принесенные буфетчицей бутерброды и запивая их кофе, отдавал команды рулевому.

Причал, который неожиданно появлялся по носу судна, был до невероятного ненадежным на вид. В свой первый заход туда я очень нервничал, глядя как наша махина без каких-либо портовых буксиров тулится к этим хаотичным на вид конструкциям из громадных бревен. Швартовные концы на причал завозились какими-то допотопными лодками…

Самое же большое удивление предстояло мне испытать когда я узнал, что лоцман – это местный портовый плотник и все эти пути-фарватеры он унаследовал от отца, тоже плотника! Не то что морского, но даже мало-мальского начального образования у него не было и в помине! И вот этот человек ювелирно, филигранно проводил в сверхсложной навигационной обстановке и швартовал такие суда как наше и даже еще большие пассажирские суда. Суда, которые в цивильных портах швартуют по два лоцмана и по 2 – 3 мощнейших буксира! Это была фантастика! Но только вначале, а потом привык.

На причале все время швартовки в Нукуалофе обычно танцевали молодые девушки. Здесь я должен был бы написать «стройные молодые девушки», но их таковыми назвать даже с натяжкой нельзя. Девушки обычно были в очень красивых ярких нарядах. На всех островах Океании местные жители шьют одежды из ткани, расписанной в технологии «батик», которая в этих местах и родилась и является их национальной, народной технологией.

Молодежь королевства Конго

Все женщины на Тонга (а также на Фиджи, Самоа и вообще, на всех островах Океании) очень полные! Худая женщина считается уродливой и больной женщиной, на которую Настоящий Мужчина даже и взглянуть не догадается! Мало того, невесту в течение месяца перед брачным ритуалом держат взаперти, кормят всем жирным, кашами из саго, тапиокой (сладкий картофель), разными сладкими блюдами и орехами, чтобы максимально набрала вес к свадьбе! Надо было видеть, с какой жалостью местные жители провожали глазами наших тоненьких девочек!

Королевский визит

В один из заходов на Тонга мне позвонил от трапа вахтенный помощник со словами: «Здесь мужик пришел и говорит, что он здешний король… что с ним делать?» Я хотел было сказать, чтобы он мягко отделался от него, но все-таки воздержался от этого варианта и решил спуститься к трапу.

Это был ужасно полный человек с пузом литров на 80 наверное, в стандартных для этих мест стоптанных сандалиях, никакого цвета шортах и выгоревшей майке. Единственное, что отличало его от остальных местных жителей – сплетенный из травы кружевной широкий пояс. Вот это меня сильно взволновало. К тому моменту я уже знал, что такой пояс на Тонга положен только членам королевской семьи.

Поприветствовав его, я позвонил капитану. Капитан сразу сказал, что никаких волнений, просто нужно провести короля в бар, угостить его виски и дать указание в ресторан, чтобы приготовили пакет, а шеф-повар знает, что туда класть.

Так я и сделал. Пока мы минут двадцать посидели в баре, перекидываясь ничего не значащими дежурными фразами (как-то я не привык общаться с коронованными особами), из ресторана принесли пакет. Увидев пакет, король стал раскланиваться и, ссылаясь на многочисленные государственные дела, был таков!

Школа

В один из заходов мы посетили местную школу. Королевство Тонга – это протекторат ООН и туда поступают какие-то деньги от этой организации. Мы убедились, что деньги расходуются неплохо, по крайней мере в сферу образования. Школа, к нашему изумлению, оказалась просто великолепной для такой страны! Дети одеты в школьные форменные одежды, парты и учебные пособия первоклассные.

Школьный концерт

Как оказалось, все дети, обучающиеся в школе, находятся на гособеспечении - их кормят и одевают за счет государства, а для этой страны это очень много значит! Чтобы это понять, нужно взглянуть как они живут. Четыре деревянных столба, между ними крыша из пальмовых листьев и все! Вся жизнь на виду! Я задал как-то вопрос, как же так можно, всем же все совершенно видно что делается в доме? В ответ было совершенно искреннее удивление: «Ну и что? А что смотреть?»

Пацаны везде одинаковы!

Фотография с завучем - принцессой

Кроме этого, в случае если выпускник школы выражает желание учиться дальше, государство полностью за свой счет обеспечивает и учебу в любом университете мира и проживание и все остальное. Конечно же, все это подразумевает, что работать он вернется в свою страну.

Очень понравились дети! Темные, светлые и даже рыжие! Многолетнее существование Тонга как колонии сказалось на их облике. Дети как дети – веселые, шумливые, непоседливые. Они нам целый концерт устроили - пели, танцевали. А директор школы, полная и строгая женщина, оказалась принцессой. Об этом говорил и плетеный пояс на ней.

А вот как живет простой люд на всех островах Океании

Потом, в другой заход был ответный визит – экскурсия школьников на судно. Никто и никогда им такого не делал и даже мысли такой ни у кого не возникало.

Здравоохранение как остров цивилизации

Почти на всех островах, в крупных поселениях и городках, куда мы приходили, либо усилиями Австралии или Новой Зеландии, либо по программе ООН существуют центры медицинского обслуживания населения. Они обычно очень неплохо оборудованы. Специалисты в этих больницах – обычно иностранцы-волонтеры или местные жители, прошедшие обучение за границей.

Все прекрасно, но есть одна странность… Все эти госпитали, как их называли местные жители, находились на самых высоких точках… Обычно к ним вели очень крутые длинные лестницы с высокими ступеньками. Подняться по такой, здоровому – приходиться серьезно восстанавливать дыхание, а больному и подавно! Как всегда объяснение оказалось гениально простым!

Все дело в том, что население этих мест совершенно не избаловано каким-либо вниманием к себе и то, что в госпитале с ними разговаривают, их слушают, осматривают и даже дают что-то съесть или выпить, приманивает их как бабочек яркий свет! Когда госпитали находились в обычных местах, практически в центре основных поселков, население со всех окрестностей собиралось и сутками люди ждали своей очереди, чтобы зайти в кабинет и насладиться новыми ощущениями! О лечении они при этом думали меньше всего, поскольку их всегда лечили свои «врачи» заклинаниями, ритуалами и травами да кореньями.

Катера

Не всегда мы швартовались к каким-то причалам, большим или маленьким. В некоторых местах, посещаемых судном во время круизов не было таких и подойти к берегу не было возможности. Для таких случаев на судне существовала специальная система доставки пассажиров на берег.

У лацпорта на воду спускался плавучий причал размером примерно 5 на 8 метров. На судне имелись четыре катера, способные брать до 40 пассажиров. За каждым катером была закреплена штатная команда, состоящая из командира катера, механика, матроса и моториста. Один из катеров был за мной. Работа катеров состояла в том, чтобы выдерживать расписание, которое объявлялось пассажирам. Они могли на катере съезжать на берег и возвращаться по своему усмотрению и в зависимости от программы на берегу. На берегу был обычно небольшой причальчик и пассажиры, сойдя на берег, садились в микроавтобусы или пешком шли за гидами вглубь острова

Катера были очень мощными, удобными в управлении и работать на них было приятно, правда работать 10 – 12 часов с перерывом один час на обед было трудновато. Это неудобство, однако же, вполне окупалось теми наличными, которые все участники этой переправы получали от стафа!

Остров Бали. Катера в работе

Незаметно совсем прошли полные новых впечатлений, напряженной и ответственной работы, маленьких и больших радостей полгода. Судно взяло пассажиров в Сиднее и с заходом по пути на острова, направилось в Гонконг, чтобы высадить пассажиров, отправить во Владивосток часть экипажа и встать на ежегодный ремонт в один из мощных гонконгских доков.

Гонконг

Много раз до этого я бывал в Гонконге, но это пребывание было особенным. Высадив пассажиров на великолепном пассажирском терминале, мы встали на якорь на рейде и к нам пришвартовался наше, дальневосточное учебное судно «Профессор Ющенко». На него мы и пересадили поваров, официанток, номерных, оставив необходимый минимум экипажа.

Док – это сооружение, в котором судно как бы ставится на подставки (кильблоки) и полностью осушается для того, чтобы можно было очистить от водорослей, ракушек и ржавчины корпус, разобрать и проверить винты, рули т прочее и прочее! В это время внутри происходил ремонт в машинном отделении – котлов и турбин, а также ремонт в пассажирских посещениях.

Существуют сухие доки и плавучие. Сухой док – это огромная, глубокая, узкая яма (по морскому - ковш) с воротами. Ворота открыты – в ковше вода. Судно заходит в док, за ним закрываются ворота и мощнейшие насосы откачивают воду из дока. Судно остается стоять так на деревянных кильблоках. Плавучий док работает иначе. Он представляет собой сооружение из стали и бетона с двумя бортами вдоль и открытыми торцевыми частями. Док набирает воду в танки (балласт) и тонет до особого уровня. Судно вплывает между двумя бортами дока и тогда док, откачивая воду из своих танков, всплывает вместе с судном, которое оказывается стоящим на кильблоках на палубе дока.

Мы ремонтировались в сухом доке. Вошли мы в док в обед, а к утру судно уже стояло в доке, во всей своей красе. Воды не было.

Началась обычная заводская лихорадка. На борт поднялись всевозможные чиновники – от заводского начальства до ремонтных менеджеров по направлениям, специалистов из Регистра Ллойда. Регистр – это такая организация, которая следит за соблюдением всех правил и законов по строительству и эксплуатации судов. ну очень суровые это организации! Строгие и неподкупные! А предъявляться им нужно каждый год. Без судовых документов, а их выдают Регистры, ни из одного порта мира вас не выпустят! Таких регистров в мире несколько, в том числе и наш, российский Регистр. Шаляпин работал под надзором Ллойда.

Шло согласование и утрясание ремонтных ведомостей, начинался осмотр судна инспекторами Ллойда для выявления дефектов. Одним словом, дурдом полный – все задуренные, носятся с бумагами. В это же время прибыли бригадиры машинных, винто-рулевых, доковых, корпусных очистно-покрасочных и многих других бригад. Все офицеры по своим заведованиям работали с ними.

Я и раньше бывал в ремонтах, но на пассажирском судне, и тем более такого уровня, – впервые. В отличие от того, что я видел и что переживал в наших судоремонтных заводах, не смотря на кажущийся хаос, все было иначе - четко, просто и понятно. Просто очень большой объем работ и соответственно количество менеджеров и бумаг, создавали такое впечатление.

Уже к вечеру страсти утихли и судно замерло, как зверь перед прыжком. Наутро должны были начаться работы.

И вот тут-то и было опробовано старое, испытанное средство по установлению дружеских связей между заводскими менеджерами и судовыми офицерами, своего рода

«Ускоритель дружбы» или «Налаживатель хороших отношений»

Для Союза или России этим ускорителем могло быть только одно вещество из существующих на этой планете и конечно же оно – спирт.

Еще в Австралии, перед уходом, он был закуплен и роздан ответственным за ремонт командирам по направлениям. Мне досталась красивая металлическая банка емкостью 20 литров и коробка с маленькими пузырьками, в которых находились эссенции. При добавлении к разбавленному по правилам спирту нескольких капель этой эссенции, напиток приобретал вкус и аромат в соответствии с этикеткой на пузырьке. Потом было ужасно забавно наблюдать как люди пили напитки, совершенно не подозревая о подвохе!

Не стоит думать, однако, что только эти напитки пились во время ремонта. Это было так, для так сказать, рабочей обстановки!

На судне давались и большие банкеты и ужины. Как говорится, положение обязывает и такого уровня пассажирское судно практически обязано сделать большой прием, по крайней мере дважды, – в начале и в конце. Так и было сделано. На прием были приглашены руководство завода и ремонтные менеджеры с женами, работники генконсульства, представители нашего пароходства и т.д., а кроме того - старший комсостав двух наших судов, стоящих в этом же заводе. Так уж получилось, что на одном из них старпомом был мой друг, с которым мы вместе работали несколько лет назад. Он до сих пор вспоминает тот прием, когда мы встречаемся! Совершенно необычный для него, работавшего только на грузовых судах сервис просто шокировал его!

Ну и естественно, тот факт что я ему отлил 10 литров спирта из своей банки, также остался в его памяти!

Ремонт

Работы начались с утра и в таком темпе, что мелькало в глазах! Сразу вспомнилось, что в Китае – перенаселенность. Весь борт облепили китайцы, Сидящие как птички на бамбуковых палках, спущенных на веревках. Никакой страховки, никаких касок, никакой техники безопасности… Это были люди с улицы. Каждое утро толпы их стояли перед воротами завода… Их набирали на конкретную работу и никаких документов, расчет наличными по окончании работы и все. Они оббивали специальными молотками-кирками старую краску и ржавчину, зачищали все стальными щетками и грунтовали это место по несколько раз. Вот и представьте себе, какой стук стоял внутри судна с утра до вечера! Зато потом судно ими же красилось на несколько слоев белоснежной краской, а ниже – после нескольких слоев специальной не обрастающей краски, красивой зеленой. Пароход становился красивым как игрушка!

В доке

На доковой палубе растянули наши якорные цепи (моряки говорят - канаты) с якорями, каждое звено которых весит 65 кг, отчистили их до блеска и покрасили. Рабочие быстро и как-то уж, кажется, легко сняли огромные тридцатитонные винты и турбинками чистили их. Эти винты вращались не останавливаясь целый год, ведь турбины как запускаются в заводе на выходе, так и не останавливаются до следующего ремонта. Даже на стоянках винты на турбоходах вращаются со скоростью 10 оборотов в минуту.

Кипела работа и в ресторанах, на крытых палубах-променадах, в каютах и салонах. Везде что-то делалось.

Не могу не рассказать как на наших глазах в соседний док вошел громадный контейнеровоз в грузу, с контейнерами на палубе. Почти все технические бригады на три дня покинули наше судно. Этот контейнеровоз даже днем сверкал весь от сварки и гремел какими-то пневмоинструментами. Глядя на это великолепно-недоступное судно, я и представить тогда себе не мог, что мой сын будет работать на таком. Ушел контейнеровоз через трое суток и мы узнали от вернувшихся к нам бригад, что за трое суток завод освоил на ремонте этого контейнеровоза 3,5 миллиона долларов! Это тогда показалось фантастикой, да и сейчас не стало более понятным, как такое возможно!

И вот, наконец, почти месяц пролетел и ремонт закончен. Последний, прощальный прием. Мы выходим из завода и, дав на прощание гудок, без пассажиров направляемся на выход. В очередной раз с восторгом смотрю на рыбок, которых видел только в Гонконге. Эти рыбки, быстро двигая в воде хвостом, так вот стоя на хвосте быстро «перебегают» по поверхности воды с места на место! Так они пробегают метров по 50!

С удовольствием прокладываю курс на северо-восток, ДОМОЙ!

Судно готово к выходу из дока

(Виктор Федоров. См. Персональный сайт victorf.ru)