Листая старый альбом
"Еvery family has skeletons in the closet»
"В каждой семье есть скелет в шкафу»
Английская пословица
Сколько себя помню, всегда не мог связать концы с концами в истории жизни моего отца. С мамой и ее родителями, сестрой не было никаких неясностей. С отцом все было более или менее ясно с того времени, как он пошел на финскую, потом на Отечественную и закончил воевать в Манчжурии, весь в орденах и медалях и с восемью ранениями.
Все, что нам было известно о семье папы - он родился и вырос в Карелии, в деревне Ухта Калевальского района. Отец был кузнецом. Жили зажиточно. У них было пять коров, лошади и прочая живность… В город ездили только за сахаром и солью. Все остальное – свое. С семи лет папа ходил с такими же ребятами на несколько дней на охоту, взяв с собой только спички и соль. Грибы, ягоды и рыбу на зиму заготавливали огромными бочками и возами…
Один раз, когда мама была в больнице, папа немножко подпил и у нас завязался уж и не помню какой разговор, но у него вырвалось, что в лесных деревнях нищим может быть только ленивый и пьяница. В лесу – полно дичи, грибов и ягод, в озерах – рыбы… А еще он добавил, что комитеты бедноты в деревнях сплошь были из нищеты… и тут же обрубил разговор. Больше он на эту тему никогда не разговаривал.
Меня это тогда так поразило, ведь отец был коммунистом с 1942, командиром, политработником и т.д. Это совсем не было на него похоже… В то время, когда я должен был стать капитаном, была мода – всех кандидатов прессовали стать первыми помощниками (замполитами) на год-другой. Когда я спросил у отца совета, он сказал ошеломившую меня фразу: «Если мой сын станет политработником, я буду считать, что моя жизнь прожита напрасно».
Именно тогда и укоренилась у меня мысль – что же стало с дедушкой и бабушкой по папиной линии? Почему никто не знает где они похоронены и когда умерли?
А еще мы знали, что у папы две сестры, живут в Ленинградской области и в Башкирии. С ними он изредка переписывался.
Прошло уже 16 лет, как папы нет. Вчера я занялся сканированием папиного фронтового альбома и ужаснулся – перед смертью он уничтожил довольно значительную часть фотографий. Почему? Этого я видимо уже не узнаю никогда. Я в детстве очень любил его рассматривать и помню каждую фотографию…
Да и сам альбом. Из тесненной цветной кожи, он красив и совсем необычен даже для нашего времени. Только сейчас я понял, что он – трофейный. Только подумав об этом, я мгновенно в свете падающих под углом лучей лампы обнаружил вполне читаемые следы сделанной на немецком дарственной надписи на черной внутренней стороне обложки, датированной 1942 годом. Кое-какие фотографии в аккуратных «фирменных» уголках, другие – просто приклеены канцелярским клеем. Много следов отклеенных уголков. Интересно было бы посмотреть, какие там были фотографии… Скорее всего немец готовил этот альбом для отправки семье, потому что подпись на дарственной «Johann»…
Вчера, 10 мая 2006 года прочел в форуме Завалинка о том, как жительница форума в Книге Памяти нашла информацию о репрессированном деде. Мысль о том, что может быть и я смогу найти что-нибудь, появилась внезапно. Набрал фамилию и имя. Отчества не знаю. Естественно, вывалился огромный список, в котором данных, похожих на нужные, не нашел.
Тогда пришла другая мысль. Написать в поиске деревню. На вопрос о том, что с деревней, папа всегда говорил, что в войну она была уничтожена. То, что я обнаружил, повергло меня в смятение. Оказалось, что деревня не была уничтожена, что она существует как населенный пункт и сейчас, только уже после войны переименована… А еще я узнал, что эта деревня знаменита на весь мир дважды… Почему он скрывал это от меня?
Первый раз Ухта (ныне – Калевала) прогремела в начале 19 века. Именно в этой деревне выдающийся финский фольклорист Элиас Леннрот записал многие из рун, вошедших потом во всемирно известный карело-финский эпос "Калевала".
Второй раз деревня прогремела в 1921-1922 году, как раз когда родился мой отец. Она оказалась в самом эпицентре карело-финского ( «бело-финского» )народного восстания… В этой деревне формировался основной резерв сил восставших и какое-то время там размещался центр руководства восстанием.
И вот, когда я прочел эту информацию, все как-то само собой улеглось в стройную схему. Я не имею понятия, какое участие принимали мои дед и бабушка в этом восстании, но представить себе, что столь видные для этой деревни в то время люди оказались в стороне – очень трудно! Скорее всего именно поэтому в 1935-1937 году 15-16 летний отец вдруг оказывается в роли счетовода на лесоперерабатывающем предприятии. Почему? Почему он не остался в деревне? Да потому что их , без сомнения, раскулачили и вполне возможно, припомнив им восстание, сделали то же, что делали и с миллионами подобных… Именно поэтому и раскидала их жизнь… И финская война, куда он ушел добровольцем, была как шанс спастись от этой сталинской мясорубки.
Я помню папины глаза утром, когда в 1976 году он всю ночь на кухне читал тайно привезенный мной из Штатов «Архипелаг Гулаг»…Только сейчас я понял, почему и насколько она его потрясла….
И еще один сюрприз преподнес мне этот старый альбом… Сканируя, я то так, то так перекладывал альбом и внезапно откуда-то выпала крошечная фотография молодой женщины лет 25 - 28. Я эту фотографию раньше никогда не видел. На обороте была надпись: «От сестры Марии брату. 20 февраля 1941 года.» Никогда и никто не говорил, что у папы была еще одна сестра… Мы всегда знали только о двух…
Почему папа скрывал ее существование? Куда она делась? А может быть были еще сестры, а может быть и браться были? Столько вопросов и они рождают все новые и новые… А ответов нет и наверное уже не будет… Сестер папиных уже нет… Спросить не у кого… А ведь было время, когда можно было узнать многое… Я уверен, он бы мне рассказал… Нужно было просто захотеть это узнать…
Прости меня, отец.
(Виктор Федоров. См. Персональный сайт victorf.ru)