Глава деcятая. Сиделка

Долго рыскал Иван по судну, но уголка, где бы можно было спрятать такое количество оружия, не нашел. В очередной раз, наливая себе чай на камбузе, Иван задумался.

«А от кого я прячу оружие? – рассуждал но, - от бандитов, от пограничников, от таможни или еще от кого-нибудь?»

Как ни раскладывал Иван все «за» и «против», прятать оружие он собрался от Васьки. Не было у Ивана веры этому человеку. Видя, как Васька угодливо заглядывал ему в глаза, каким-то звериным чутьем Иван понимал, что он опасен. Еще больше опасен, чем был до всего, случившегося с ними.

«Тогда, - рассуждал Иван, - зачем вообще нужно столько оружия на судне? Не проще ли выбросить часть его, оставив только необходимый минимум? Малое количество всегда легче спрятать, чем большое».

Так он и решил сделать. Взяв из всего оружия только четыре автомата и пулемет, остальное он перенес на корму. Тротил разделил. Часть закопал в ящике с пожарным песком на баке, другую – на корме.

Пулемет он отнес на мостик и поставил в штурманской. Постояв минуту над Анваром, Иван решил вынести его туда, на промысловую палубу, к остальным. Обыскав карманы, Иван нашел связку ключей, зажигалку и немного странный фонарик. Сунув и то, и другое себе в карман, Иван занялся делом.

Вскоре Анвар лежал рядом с остальными. Обыскав их, Иван нашел только ножи да пачки денег, рассованные по карманам. Деньги он не стал трогать, а ножи собрал и отнес в каюту Анвара.

«Теперь это будет моя каюта», - сказал себе Иван, решив, что имеет на это полное право.

Гранаты Иван переложил в ящик под диваном в каюте, а взрыватели – в стол. Теперь осталось только выбросить лишнее оружие.  

Размахнувшись, Иван забросил первый автомат, предварительно отстегнув связанные изолентой рожки. Он упал метрах в пятнадцати от причала. Довольный результатом, он сделал то же самое и с остальными. Собрав рожки в охапку, он понес их в свою каюту и там, проверив, убедился, что все они полностью набиты патронами. Таким образом, ящики с патронами были не нужны. Иван просто столкнул их с кормы в воду.

Вынув из широкого штурманского стола нижний ящик с морскими картами, Иван положил туда пулемет и один автомат с запасным рожком и вернул ящик на место. Второй автомат он отнес в машинное отделение и спрятал там, в электрическом щите. Два других оставил в своей каюте.

«Все, оружие под контролем, - сказал он себе, - теперь нужно обследовать каюту».

Предварительно Иван заглянул в Васькину каюту и убедился в том, что тот по-прежнему спал, скрючившись, будто от холода, хотя в каюте было тепло. Сон его был очень беспокойным. Васька часто стонал. Иван сходил в соседнюю каюту и, взяв там одеяло, накрыл его.

Вернувшись в каюту Анвара, Иван стал внимательно ее изучать. В ящиках стола не было ничего, имеющего хоть какое-нибудь значение для Ивана. Главное было в спальне – там стоял, приваренный к палубе и переборке, большой сейф, втиснутый между кроватью и переборкой. Заглянув туда, где была подушка, Иван увидел, что там, на специальных крючках, на стенке сейфа висит «ТТ» и две гранаты.

-«Не собирался он сейф легко отдавать…» - подумал Иван, разглядывая его устройство.

На сейфе было два наборника с цифрами и два ключа. Посмотрев на связке, Иван не нашел подходящих ключей. Тогда он пошел на промысловую палубу и, расстегнув ворот на шее Анвара, увидел на черном шелковом шнурке три ключа и золотой прямоугольный кулон. Два из этих ключей были явно от этого сейфа. Третий, маленький желтый ключик, был от другого замка. Иван подумал, что вряд ли ему когда-нибудь доведется узнать, от какого.

Не трогая дисков наборника, почти не надеясь ни на что, Иван повернул один ключ, потом второй, и …сейф открылся. Иван понял, что Анвар не провернул наборники после того, как закрыл сейф. То ли по лени, то ли он очень торопился… Теперь это не имело никакого значения. Перед Иваном был сейф, полный аккуратных, в банковской упаковке, денег.  

Это были доллары. Только на самом верху лежало несколько пачек тысячерублевых банкнот.

- Го-осподи, это сколько же их здесь… - вырвалось у Ивана.

Считать было бесполезно. Иван прикинул наскоро, и получилось, что в сейфе лежало более пяти миллионов… Стоя перед этими деньгами, Иван понимал, как тяжело было Анвару умирать, зная, что он мог бы иметь в этой жизни… 

Открыв маленькое отделение в верхней части сейфа, Иван достал оттуда еще один «ТТ», стопку паспортов, конверт с несколькими пластиковыми карточками и свернутым вчетверо листком бумаги, и небольшой кожаный мешочек. В мешочке были бесцветные, красные и зеленые камни. А еще, к своему удивлению, Иван обнаружил там пластиковую коробочку грамм на двести, заполненную белым порошком. Рядом лежала упаковка тонких, как карандаши, шприцов.

- Ни фига себе, - сказал Иван, - полный набор…

Еще, там лежала бумажка, на которой были записаны цифры парами, в две строчки. Иван сразу понял, что это – коды для наборников, когда-то он видел уже такие. Взяв на столе карандаш и клочок бумаги, он переписал коды.

«Полежите здесь до поры, до времени», - сказал Иван и, вернув камни и бумажку с кодами на место, закрыл дверь сейфа ключами и повернул наборники.   

Васьки в каюте не было. Удивившись, Иван пошел на камбуз. Там его тоже не было. Выходя на палубу, он чуть не столкнулся с Васькой. Глаза его сверкали каким-то неестественным блеском. Телогрейка спереди была набита чем-то. Прижимая этот бугор обеими руками, Васька шмыгнул мимо Ивана.

- Я сейчас, я мигом! – прохрипел он и, почти бегом, ковыляя, ушел по трапу вниз.

Иван вышел на палубу. По положению тел и расстегнутым телогрейкам он понял, что Васька обыскал тела, взял все деньги, что у них были, и сейчас прячет их от него...

«Ну, что же, - подумал Иван, - по крайней мере, что-то прояснилось в наших отношениях…»

Вскипятив чайник, Иван нарезал рыбы и стал ждать Ваську. Появился он минут через десять.

- Вот! Это самое то, что надо - перекусить чуток! – сказал, подмигнув, Васька. С удовольствием, громко чмокая, он стал уплетать янтарную, исходящую каплями жира, рыбью плоть.

Наевшись, Васька хотел было пойти куда-то, но Иван предложил ему похоронить тех, кто лежал на палубе.

- А зачем их хоронить?! – искренне изумился Васька, - За борт эту падаль, да и вся история!

- Да нет, не по-человечески все это будет, - сказал Иван, лучше похоронить в земле.

- Не по-человечески, говоришь? - вдруг тихо спросил Васька, - А кто здесь люди?! Они, что ли? Или Анвар? Или я? Ты мне можешь ответить?

- Не было, и нет на борту этого судна людей кроме тебя, может быть, - продолжил он, не дожидаясь ответа, - и поэтому я не буду их хоронить.

Хочешь – хорони сам. Я в этом деле тебе не помощник.

Резко встав, Васька вышел с камбуза и ушел в свою каюту, громко хлопнув дверью.

-«Еще одна ясность», - подумал Иван и пошел на палубу. Шапка весело крутилась вокруг его ног.

- Ну вот, Шапка, - погладив собаку по голове, сказал Иван, - сейчас займемся неприятным делом…

Прикатив из котельной тачку с лопатой в ней, он стащил по одному тела на пирс и, выбрав место метрах в пятидесяти от цеха, где снега было поменьше, прочистил туда тропинку. Копать было бессмысленно. Подборная лопата даже не царапала успевшую уже подмерзнуть землю.

-«Хоть взрывай ее!» - с досадой подумал Иван и тут же рассмеялся - взрывчатки-то у него сколько угодно!

Вернувшись на судно, Иван взял пару брикетов и два детонатора с запальными шнурами. Там были и с проводами, но с этими было проще – зажигалка была в кармане.

Взрывы подняли всех птиц в округе и вызвали целый обвал снега с деревьев в лесу. Даже с крыши цеха снег сошел небольшой лавиной. Яма была не глубокая, но вполне достаточная для того, чтобы уложить в нее пятерых. Присыпав тела, можно было сверху наносить камней с берега.

Время от времени бросая взгляд на сейнер, он видел, что с крыла мостика за ним наблюдал Васька. Вскоре он исчез.

Когда Иван закончил работу, уже смеркалось. Взяв в котельной кусок мяса и костей, Иван пошел на судно. Васьки не было видно.

Поставив кости вариться, Иван достал сковороду и, нарезав кусками не успевшее еще просолиться мясо, стал его жарить. Давно забытый аромат мог бы поднять и мертвого, как считал Иван, но Васька не появлялся. Это тревожило. Помешав аппетитные кусочки, он сдвинул сковородку с конфорки и вышел из камбуза.

Васька, скорчившись, лежал на кровати. На лбу его выступили большие капли пота. Он тяжело дышал и глаза его, горячечно- воспаленные, смотрели на Ивана с мольбой.

- Что с тобой? - спросил Иван, - Ты заболел?

- Заболел, заболел я! Спаси меня, загнусь я…

- Что – то болит или температура? Что с тобой, объясни! 

- Сам не понимаешь? Все у меня болит!

- А что я… - и тут до Ивана дошло - у Васьки началась ломка!

- И давно это с тобой? – спросил он у Васьки, - Ты же не занимался этим, насколько я помню.

- Не занимался, - сказал Васька, с трудом, - Анвар, сука, силой здесь посадил. Ему нравилось смотреть, как меня ломает. Вовчик, Вань, помоги! Не дай сдохнуть, прошу тебя!

- Да чем же я…

- Найди! У Анвара есть, я знаю! Он и сам ширялся иногда. Найди, умоляю тебя! – перешел на крик Васька и заплакал.

Иван вышел из каюты. Теперь ему стала понятна та тревога, что он испытывал рядом с Васькой…

«Что делать? Дать или не дать ему тот порошок? Не дам – умрет. Дам – получу не знаю что, и не уверен, что мне это понравится», - рассуждал про себя Иван.

Стоны, доносившиеся из Васькиной каюты, перевесили, и Иван пошел к сейфу.

«Сколько нужно дать? Сколько будет мало и сколько – много?» - спрашивал себя Иван, держа в руках коробку с порошком. Ответа на эти вопросы у него не было, и он решил действовать, как на ум придет.

Отсыпав на бумажку примерно половину чайной ложки порошка, Иван взял один шприц и закрыл сейф.

- Все, помираю, - проговорил Васька сквозь стиснутые судорогой зубы, увидав Ивана.

- Держись, я тебе принес вот…

Васька впился взглядом в то, что принес Иван.

- Воды и ложку, быстрее, - через силу прохрипел Васька.

Иван принес стакан воды, ложку, и вышел. Не мог он смотреть на это… Минут пять в каюте была тишина и Иван вошел. Шприц, ложка и зажигалка лежали на столе. Васька лежал на спине. Глаза его были закрыты, он тяжело дышал, но дыхание становилось все ровнее. Сведенные судорогой скулы расслаблялись, складки кожи на лбу разглаживались. В конце - концов, Иван понял, что Васька спит…

- Вот какие нынче у нас дела, Шапка, - сказал он, ставя миску с мясом и костями перед  радостно встретившей его на палубе собакой.

Иван подумал, что даже здесь, на судне, ему теперь придется ходить только с оружием. Надежды на то, что Васька будет тихим и смирным, не было никакой.Подумав об этом, Иван пошел к Ваське и, потормошив его, убедился, что тот спит. Обыскав Ваську, Иван не нашел у него оружия. Проверил под подушкой, под матрасом – ничего. Иван решил пройти вниз, посмотреть, где Васька устроил свой тайник.

Искал он долго, но, в конце – концов, нашел этот укромный уголок. Это была куча тряпья в той клетке, из которой Иван вызволил Ваську. Он правильно рассчитывал – кто сунется в эту зловонную клетку и, тем более, в эту кучу? Там лежали деньги и пистолет. Задержав дыхание, Иван взял пистолет двумя пальцами и, поднявшись на палубу, выкинул его за борт.

Васька спал до утра. Иван не видел, когда он проснулся, но, встав чуть свет, он нашел Ваську на камбузе, молча пьющего чай.

- Привет, - сказал Иван, - как себя чувствуешь?

- Привет. Нормально. А что?

- Да нет, ничего. Вчера ты не очень – то себя чувствовал.

- То вчера…

- И часто ты делаешь это?

- Не знаю. Не я решал. Кололи примерно два раза в неделю.

- И как, что это было? Расскажи.

- Сначала, когда кололи, испугался. Потом кайф был, понравилось. Я даже обрадовался, думал – так под кайфом и помру. А кайфа-то немного было. Потом пришла боль.

- Боль?

- Ага… Она самая.

- А что болело?

- Все стало болеть. Каждая клетка. От ногтей на ногах до волос на голове. Каждый миллиметр тела болит и просит – ДАЙ! Дальше – больше и начинается ломка. Вот тогда - то кайф пришел и к Анвару. Он с ума сходил от удовольствия, глядя на меня. И сам при этом ширялся иногда, чтобы покруче было…

- А когда он давал тебе дозу, что чувствовал?

- А ничего. Боль уходила, и можно было спокойно поспать. Потом, какое-то время, было затишье, а затем все начиналось сначала. Уходил сон, приходила боль, за ней - ломка…

- И это все?

- Нет, это не все.

- А что еще?

- У Анвара в крови был вирус СПИДа, он сам мне сказал об этом, когда был под кайфом.

- И что?

- А то, что в очередную мою ломку он зарядил мне свой шприц, которым только что ширнулся, - сказал Васька, - и мне было все равно.

Помолчав, Иван встал.

- Идем, надо работать, - сказал гон Ваське.

- Работать?! Это какую такую работу, мы должны работать?

- Мы должны приготовить судно к зимовке. Прежде всего - все убрать на палубе и в помещениях. Мы не знаем, что нас ждет – какие морозы, и какие ветра. Какие снега здесь бывают, я уже знаю.

- Еще чего не хватало… Я должен убирать что-то за этими волками? Щас! Разогнался!

- Их уже нет, - тихо сказал Иван.

- Ну и что же, что нет? И так все нормально. Не рви задницу, угомонись! Жратва у нас есть, здесь тепло и светло. Что еще надо?

- Слушай меня внимательно. Командовать здесь буду я. Ты будешь делать все, что я тебе скажу. Если ты хочешь выжить, все будет именно так. Ты меня понял?

- Да? А если не хочу?

- Это твое дело. Я хочу выжить и я выживу. Хочешь выжить со мной – живи по моим правилам. Не хочешь – живи как знаешь, но не вздумай мне мешать. Лучше уходи. На берег, в котельную и живи там.

- Щедрый ты какой, Ванятка! Пристроил меня, пожалел! – издевательски поклонился Васька Ивану в пояс.

- Это не щедрость. Это – мое условие.

- Чем подкрепишь свое слово? – серьезно спросил Васька.

- Оружием. А еще – не дам дозу, когда кончится то, что дал.

- Серьезно. А не боишься?

- Чего я должен бояться?

- Ну, разного… Спать, например. Я же рядом буду.

- Меня Шапка постережет, пока спать буду.

- Ой, а с собачками-то я умею ладить, - засмеялся Васька.

- А вот тут я тебе скажу, Васёк, свое особое слово. Ты теперь Шапку должен охранять и оберегать , чтобы даже мышка рядом с ней хвостиком не махала.

- Это почему же так?

- А потому, Васёк, что если с Шапкой случится что – я тебя немедленно застрелю.

- Ах, вот так - вот. А ежели медведь ненароком подерет собачонку?

- Я тебя застрелю. Ты рядом со мной без собаки жить не будешь.

- Я тебя понял, Ванюшка. Посмотрим, чье слово будет последним, - сказал Васька и встал.

- Между прочим, - добавил он, - ты осторожно ходи по палубам. Смотри, как бы не упасть, да не удариться ненароком обо что-нибудь.

- Хорошо. Я буду внимателен. Да, кстати, я забыл тебе еще кое-что сказать. Так вот, отныне, ты будешь получать дозу только в том случае, если будешь все выполнять, что я буду говорить тебе. Малейшее неповиновение – лишение дозы. И еще, не пытайся искать – все равно, не найдешь. Это я гарантирую! И помолись за мое здоровье – не дай Бог, если со мной что-нибудь случится. Ты уже никогда не найдешь ничего. Об этом я позаботился.

Иван блефовал, чувствуя, что иначе нельзя. Он должен был сломить Ваську. Он должен был показать, кто в их маленькой стае главный…

- Не прост ты, Вань… Ох, не прост. Я сразу это понял, еще там, в общаге. Ну, да я всего повидал на этом свете. Погляжу и на это. А там – видно будет. Одно скажу – бежать отсюда надо. Уходить нам надо. Нечего здесь зимовать. Ничего мы не назимуем тут.

- А куда бежать? В Петропавловск? На Курилы? Там, где нас ждут пограничники и следователи с расспросами? Ты готов рассказать, чем занимались и куда делись пятнадцать членов экипажа того сейнера, на котором ты в море выходил и который исчез, да столько же - этого сейнера?

- А что, - сказал Васька, - и расскажу. Я-то здесь при чем, если они друг друга положили тут. Расскажу, да и все.

- Ах, ну да! Ну, конечно же! Они тебе сразу поверят, почитав твое досье с отсидкой, а взглянув на твои исколотые вены, сразу же и отпустят, поздравив с возвращением: «Гуляй, Вася, наслаждайся жизнью!»

- И что ты предлагаешь? – спросил Васька.

- Думать, прежде чем что-то делать. Сейчас я не знаю, что делать и куда идти, но впереди зима. Что-нибудь придумаем. Вот для этого мы и должны перезимовать, и при этом -судно сохранить в живом состоянии. И ты будешь делать это вместе со мной, хочешь ты этого или нет.

- Ладно… Что делать? - спросил Васька.

- Прежде всего, убери и вымой, как следует, в той клетке, где сидел. Вонь оттуда на все судно.

Васька вперил изучающий взгляд в Ивана – знает он о спрятанных там деньгах или нет? Иван постарался не выдать ничего и, отвернувшись, сказал, что займется осмотром продкладовых и переноской части продуктов на судно.

«Итак, - сказал себе Иван, - война объявлена, и объявил ее я сам».

Правильно это было или нет, Иван не думал. Просто, он не видел другого способа выжить в компании с этим человеком.

Через два дня Васька стал хмурым и пару раз огрызнулся. Работа по очистке снега на палубе у него почти не двигалась. Он часто останавливался с лопатой в руках и надолго замирал, глядя в одну точку. Иван понимал, что он вот-вот уколется. После обеда, к которому Васька почти не притронулся, он ушел в свою каюту и закрылся.

Выждав час, Иван постучал. Ответа не было. Тогда он вошел и увидел, что Васька лежит на спине с полуоткрытыми глазами. На столе, в тарелке, лежал шприц. Все было ясно. Нужно было действовать, и Иван пошел в свою каюту. Он прекрасно понимал, что вскрытие Васькой сейфа – это вопрос времени. Рано или поздно, он попытается это сделать. Нужно было срочно, пока Васька спит, все приготовить.

Иван перенес все деньги под диван в кабинете, а коробочку с порошком и шприцы – в ящик стола. Отсюда нужно будет помаленьку переносить все это в надежное место. Какое – еще предстояло придумать.

В сейфе он оставил небольшую стопку пачек стодолларовых купюр и маленький пакетик, чуть больше того, что он дал Ивану. Рядом с пакетиком положил пару шприцов. Подумав, он взял из стола стопку каких-то папок с бумагами и положил их в сейф.

«Теперь, - рассуждал про себя Иван, - даже если он и вскроет сейф, он должен подумать, что так все в нем и было»

На этот раз Васька спал не очень долго, но Иван успел сделать все свои дела – спрятал деньги и порошок. Он заканчивал обследование продовольственной кладовой, когда погас свет. 

На ощупь, Иван выбрался из кладовой и пошел в каюту за фонарем. Как взял его у Анвара, так он и лежал в полушубке. Взяв фонарь, Иван пошел в машинное отделение. Заглянув по пути в Васькину каюту, Иван обнаружил, что она пуста. Подходя к машинному отделению, Иван хотел включить фонарь, но с нажатием большой красной кнопки на конце фонаря вместо луча света с треском возникла электрическая дуга, ослепив его на мгновение.

«Ничего себе… - замер от неожиданности Иван, - это же электрошокер! Полезная в хозяйстве штука».

Нажав на другую кнопку, он получил довольно яркий луч.

-Вась, ты здесь? – крикнул он, открыв дверь в машинное отделение.

- Здесь я.

- Что случилось?

- Ничего страшного, топливо в расходной закончилось, сейчас на другую перейду.

Подойдя ближе, Иван смотрел, как Васька открывает клапаны и смотрит на мерительное стекло.

- Посвети сюда, не видно мне.

- Ну вот, эта полная, - сказал Васька, - можно запускать.

- Расскажи мне, как его запускать.

- А чего рассказывать? Смотри, да и все. Что не понял – спроси.

Оказалось, что запускать генератор совсем не сложно.

- А второй генератор запустить можно? – спросил он Ваську.

- Конечно можно.

- Что для этого нужно ?

- Только топливо открой и все.

Выяснив, как наполнять расходные цистерны для генераторов, Иван успокоился и пошел наверх. 

Съев большую тарелку риса с рыбой, Васька ушел в свою каюту и больше уже не выходил из нее.

Утром Иван приготовил завтрак и стукнул в Васькину дверь. Ответа не было. Открыв дверь, Иван вошел. Васька лежал на кровати, накрывшись тулупом. Ему явно было плохо.

- Что с тобой? Опять ломка?

- Нет. Температура наверное, трясет меня…

Иван потрогал Васькин лоб. Он горел. Температура была высокая. Иван сначала немного растерялся, но потом вспомнил о том, что оставили ему Марья и Арина – травы.

К вечеру у Васьки открылся тяжелый, грудной кашель. Теперь Ивану стало ясно, как он будет лечить Ваську. Кроме отвара, он будет поить и натирать Ваську барсучьим жиром. Благо, заготовлено его было вполне достаточно.

Ваське становилось все хуже и хуже. Он метался в жару, бредил. Иван сидел рядом и влажной тряпкой протирал его лицо.

Под утро он затих и только короткое, затрудненное дыхание да приступы кашля время от времени выдавали, что он жив. Одежда на Ваське была мокрой насквозь, и Иван, порыскав по рундукам, нашел чистое белье. Набрав горячей воды в таз, он обтер Ваську влажной тряпкой, поражаясь тому, насколько тот изможден – ни грамма мышц, одни кости. Затем он натер грудь и спину Васьки барсучьим жиром, и переодел его. 

«Ничего от того Васьки не осталось, - думал Иван, - ни снаружи, ни внутри».

«А из меня получается неплохая сиделка! В трудные времена можно будет этим кусок хлеба заработать», - Иван улыбнулся своим мыслям и, закрыв глаза, задремал.  

(В. Федоров)


Возвращение к себе