История кошачьего племени
Коты — друзья наук и сладостных забав,
Для них ни тишина, ни мрак ночной не тяжки,
Эреб избрал бы их для траурной упряжки,
Когда б они могли смирить свой непокорный нрав.
Покоятся они в задумчивой гордыне,
Как сфинксы древние среди немой пустыни,
Застывшие в мечтах, которым нет конца...(Шарль БОДЛЕР)
Содружество человека и кошки то окутано поэзией и мистикой, то практически целесообразно и вполне прозаично. Истоки его теряются, вероятно, в песке египетских пустынь. В происхождении домашних животных больше неясного, чем определенного. Однако есть основания утверждать, что предок современной домашней кошки нам известен. Это небольшой зверек из семейства кошачьих — крапчатая, или песчаная, кошка — Felis lybica — вид, сохранившийся и в наши дни в Африке. Крапчатую кошку натуралисты описали в конце XIX в.; встречалась она в Нубии, Судане, Абиссинии. Внешне эта дикая кошка очень похожа на обыкновенную домашнюю: длина туловища около 50 см, хвоста — около 25 см. По окрасу ее называли еще буланой: животное бледного рыжевато-серого цвета, брюшко беловатое, хвост снизу светлее; у конца хвоста — три широких черных кольца, кончик хвоста черный. По телу идут волнообразные поперечные полосы и местами — мелкий черный крап.
Первые изображения кошек в Египте датированы примерно 1800 г. до н. э., а древнейшие захоронения — концом 15 — началом 14 вв. до н. э. Изображения очень напоминают буланую кошку, что и заставляет предполагать, что именно она была одомашнена египтянами и стала родоначальницей кошки домашней. Домашняя кошка — вид, не отличающийся разнообразием форм. Сравните поражающее взгляд и воображение обилие пород домашней собаки: от мастифа весом за сто килограммов до чи-хуа-хуа, умещающейся на ладони. А ведь породы собак — это формы одного вида — Canis familiaris. Число кошачьих пород тоже велико, но различия между ними отнюдь не столь разительны. Ученые так и не пришли к общему мнению относительно происхождения домашней собаки — некоторые считают ее потомком одного дикого предка, большинство сейчас склоняется к тому, что древних предков у нее было несколько. Кошка одомашнена не так давно, как собака, и судить об этом процессе несколько легче: больше осталось свидетельств, на которые можно опираться.
Распространено мнение, что одомашнивание кошки происходило в Африке, возможно (и наиболее вероятно) — в Древнем Египте, и предок у нее был один — та самая крапчатая, или песчаная, дикая кошка, которую мы уже представили читателю. Правда, некогда были и другие точки зрения. Немногие знают о том, что бок о бок с нами и нашими домашними кошками, на территории Европы и Малой Азии, живет некрупная дикая кошка — так называемая дикая лесная — Felis silvestris. Она больше домашней, массивней и короче, голова у нее объемистая, зубы сильные. Шерсть, темно-серого цвета у самца и несколько более светлая у самки, — густая и длинная, с черными полосами и пятнышками. У нас дикая лесная кошка встречалась на западе Белоруссии, Украины, по Днестру, в лесах Кавказа. Животное предпочитает высокоствольные леса, заросли речных долин. Устраивает логовища в норах, покинутых лисой и барсуком, в дуплах толстых деревьев. Лесная кошка ведет ночной образ жизни; это умелый и сильный охотник, способный справиться не только с мелкими грызунами, но и со спящим зайцем, даже с маленьким детенышем оленя или косули (такие сведения приводит Брем). Котята рождаются слепыми, их около пяти. Довольно рано они привыкают лазать по деревьям, играть и прятаться на ветвях. Натуралисты XIX в. говорили о том, что дикая лесная кошка, особенно если она ранена, — серьезный противник даже для охотника — она сильно царапается и кусается, упорно борется за свою жизнь.
Вполне естественно, что домашние кошки, удаляясь от людских последний и дичая, встречаются с дикими лесными. Скрещивания происходят легко и достаточно часто, потомство рождается плодовитое. Шотландские зоологи, наблюдая и измеряя диких лесных кошек своей родины, установили, что с начала XX в. до наших дней из-за скрещиваний с домашними кошками дикие лесные внешне изменились очень сильно — теперь они уже совсем не те, что были 90 лет назад. Понятно, что диких лесных кошек Европы долгое время считали предками домашних. Однако это все же оказалось, по-видимому, неверным.
Итак, вернемся к Древнему Египту. В начале второго тысячелетия до н. э. XII Царство простиралось на юг до границ Нубии, было вытянуто вверх по течению Нила. Может быть, там, на юге, и нашли египтяне животных для одомашнивания. Впрочем, песчаная кошка Felis lybica могла быть уже домашней или полудомашней, ведь вполне вероятно, что африканские племена, жившие с ней бок о бок, занимались ее приручением. Так или иначе, среди иероглифических надписей в пирамидах — гробницах царей и VI Династий встречаются уже и иероглифы со значением «кошка». Названия кошки в Древнем Египте, по-видимому, были звукоподражаниями — «МАУ» или «МИУ». Многовековую давность имеют изображения домашней кошки из Иерихона. При раскопках в Анатолии (VI в. до н. э.) обнаружились статуэтки женщин, занятых кормлением кошек и игрой с ними. Древнейшие наскальные рисунки этих зверьков найдены в Иордании, есть сведения о содержании домашних кошек в Месопотамии.
В Древнем Египте изображения кошек встречаются все чаще и чаще в период Нового Царства.
В жизни египтян культ кошки играл немалую роль. Апогей его пришелся примерно на 950—800 гг. до н. э. Центром культа стал город Бубастис (город богини Бает, или Бастет) в Нижнем Египте. Именно здесь и в Бени-Хасане найдены древнейшие захоронения кошек, и не отдельные, а целые кладбища.
В церемонии бальзамирования и погребения тел домашних любимцев принимали участие все члены семьи, по этому поводу совершались регулярные паломничества в Бубастис.
Траурная процессия в течение многих дней спускалась вниз по течению Нила до этого места, чтобы захоронить набальзамированную кошку. Внешне такая процессия отличалась тем, что скорбящие в знак траура сбривали себе брови. Важным инструментом при этой церемонии был систрум. Он состоял из металлической дуги, укрепленной на рукоятке, и символизировал вселенную. На рукоятке укреплялись четыре металлических крюка таким образом, чтобы при встряхивании они ударялись о дугу и гремели. Четыре поперечины символизировали основные элементы, из которых состоит вселенная: огонь, землю, воду, воздух. Сверху на дуге располагался маленький сфинкс: тело кошки с человеческим лицом. Эта кошка наверху дуги вселенной символизировала одновременно бога Солнца Ра и богиню Луны Бастет.
Почитание кошки еще больше обедняло небогатые семьи. Они отдавали последнее, чтобы совершить паломничество в Бубастис, где специальные жрецы совершали церемонию захоронения небальзамированного тельца умершей кошки. Церемония начиналась с жертвоприношений богине Бастет, чье золотое изображение — кошка — стояло в центре храмового комплекса. Огромное количество людей, собравшихся из различных областей Египта, стекалось затем к кладбищу, чтобы под руководством жрецов захоронить мумию с соблюдением множества ритуалов. В могилу кошки клали драгоценные кушанья и игрушки. Это показали раскопки на кошачьем кладбище в Бубастисе. Даже для самой бедной семьи было бы позором не захоронить свою кошку в Бубастисе. Преступления против кошек карались в Древнем Египте смертью.
Как со всяким преувеличенным почитанием, и с культом кошки в его непомерных проявлениях история обошлась со злой иронией. Вряд ли кто-нибудь из жителей Древнего Египта мог предположить, какая судьба ожидает божественные останки столь высоко чтимого зверька. В 1890 г., когда Британия осваивала египетские земли, практичные англичане отослали из Александрии в Ливерпуль два специальных корабля, трюмы которых были полны мумиями кошек. Реликвии египетской истории были переработаны... на удобрения!
Богиня Бает, изображавшаяся обычно в виде женщины с кошачьей головой, олицетворяла радость и веселье. Непременным ее атрибутом была эгида с головкой кошки. Так древние египтяне положили начало представлению о связи кошки с идеей женственности, и поныне сохранившемуся в культуре многих народов. Но не только женственность ассоциировали они с обликом и поведением кошки. Образ кошки — «младшего» родственника царственного льва — обнаруживает в древнеегипетском сознании и связь с идеей царственности. Бает — кошка и богини — львицы Тефнут и Сехмет имеют много общего, а иногда вообще смешиваются в древнеегипетской культуре: Бает могла изображаться и с головой львицы; позже она выступает и как ипостась Исиды. Кот считался у египтян одним из воплощений бога солнца Ра: в «Книге мертвых» он сражается при дереве ишед (сикомора) со змеем Ими-Ухенеф. В надписях из гробниц царей XIX и XX династий восхваляется царственный Ра и приводится следующая поэтическая устойчивая формула: «Ты — великий кот, мститель богов».
Почитание кошек в Египте сказалось на истории страны. Царь персов Камбисес хотел завоевать Египет и долгое время осаждал город Пелюзион, который называли «ключом к долине Нила». Эта крепость не зря слыла неприступной, и Камбисес был вынужден отступить. Греческий солдат-перебежчик предложил Камбисесу хитрость. К щитам солдат были привязаны живые кошки. И египтяне не отважились использовать свои копья и стрелы из опасения повредить священных животных. Великолепно защищенный город был захвачен персами безо всякого кровопролития.
Из рукописей й рисунков, найденных в захоронении Рамзеса II, известно, что значительную роль в победах египтян сыграл лев. Например, крупный лев сопровождал боевую колесницу военачальника египтян Парао, охраняя своего хозяина. Эти великолепные хищники считались священными животными, и многие богатые египтяне держали их в домах. Менее состоятельные заводили миниатюрную «копию» льва — кошку, также обожествляя ее. Некоторые исследователи видят в этом возможное начало одомашнивания кошек.
В то же время естественно предположить, что причины одомашивания кошки совершенно иные. Из-за неравномерных разливов Нила египтяне не могли рассчитывать на ежегодные урожаи, поэтому приходилось делать хранилища, и если крысы и мыши уничтожали запасы зерна, то люди оказывались перед лицом голодной смерти. Поэтому кошка была жизненно необходима как охотник за грызунами.
Вывоз кошек из Древнего Египта был строго запрещен. Тем не менее кошки все же попадали в другие страны.
Финикийские моряки ценили их как умелых охотников на мышей и крыс на кораблях. Так кошки попали в Европу.
С распространением христианства отношение к кошке в Египте в корне изменилось. Кошки преследовались как порождение дьявола и уничтожались в большом количестве. Единственными христианами в Египте, которые хорошо относились к кошкам, были египетские монахи-отшельники, для которых кошки были товарищами в их одиночестве. Монахи распространили кошек по всей арабской территории, а позднее завезли их в Грецию и в Италию.
Сегодня кошка в Египте снова в почете. Древнеегипетские традиции сливаются тут с исключительным уважением, которым кошка пользовалась у оседлых арабов. Уважение это было в значительной степени обусловлено тем, что пророк Магомет имел склонность к кошкам, и это рекомендовалось для подражания всем мусульманам: «Пророк, благослови его бог и пошли ему здоровья, сказал: «Кошки не нечисты и не мешают молитве, они подобны пастырям».
Интересно, что в отличие от бедуинов оседлые арабы издавна ценят кошек. И если собака у арабов, согласно учению Магомета, была презираемым животным, то бедуины, по крайней мере до их обращения в мусульманство, ценили собаку как сторожа стад и пастуха; в значительной степени это отношение сохранилось и после перехода в мусульманство.
Это и понятно: у оседлых арабов кошка была незаменима для борьбы с грызунами, угрожающими их запасам. А у кочевых бедуинов кошка просто не находила применения. Так, в рукописях бедуинов сказано: «Да, мышь есть создание господа, а кошка — создание дьявола».
Это противоречивое отношение к домашней кошке осталось в странах ислама и по сей день. В целом ряде таких стран, например, в магометанской Турции, имеются даже приюты для кошек, где животных ждут дом и забота. Кстати, любимую кошку пророка Магомета звали Муэсса. Она часто отдыхала на одеянии Магомета, и когда пророка однажды позвали на молитву, он не захотел беспокоить кошку и отрезал тот кусок одежды, на котором она лежала. И все же на Востоке очень много беспризорных кошек, с которыми обращаются совершенно безжалостно.
В арабском языке кошка имеет 19 наименований, из которых только три заимствованы из других языков. Больше наименований имеет только лев — 21.
В баснях Эзопа (примерно VI—IV век до н. э.) встречаются первые указания на появление кошек в Южной Квропе. Эллинские купцы привезли их из областей, где сейчас расположена Ливия, в Южную Италию, где располагались греческие колонии, а оттуда кошки попали в Грецию.
В Римской империи до появления кошек для борьбы с грызунами применяли змей и ласок, которые при этом не становились домашними животными, подобно тому как в Индии для борьбы с ядовитыми змеями пользовались услугами мангусты. На рубеже эпох, когда при цезаре Августе Рим значительно расширил свою территорию на восток, количество кошек в Европе и, в частности, в Риме сократилось.
Палладий, живший в 500-е годы нашей эры, в своих грудах по разведению растений и содержанию животных давал указания и по содержанию кошек. В частности, он рекомендовал использовать кошек на посадках артишоков для борьбы с потравами, но предупреждал, что кошки могут охотиться и на кур.
В Древнем Риме кошки считались символом любви к свободе, чем снискали ненависть римских цезарей и тиранов, не терпевших кошек при дворе, но державщих ручных львов как символ своей власти. Христиане (а христианство на закате античности все больше распространялось в Европе) считали кошку порождением зла, животным дьявола. Тех, кто содержал дома кошек, отлучали от церкви: ведь если кошки видят в темноте, как дьявол, значит, это его отродье. Исключения были редкими. В некоторых местах, например, не подвергались преследованию кошки, имеющие на лбу отметины в виде буквы «М». Этих тигровых кошек называли «кошками Мадонны», так как Мария в Назарете держала кошку такой окраски, и верили, что с тех пор такие кошки получили знак Мадонны «М». Заметим, что такого рода отбор может в процессе одомашивания привести к образованию породы илй закреплению определенного окраса. Во второй половине VI века папа Григорий Великий очень ценил кошек и разрешил держать их в монастырях. Кошки были не только желанными друзьями в одиноких кельях монахов и монахинь, но и помогали в борьбе с грызунами.
К несчастью, ночные любовные игры домашних кошек не только мешали спать, но и напоминали о запретных мирских развлечениях. Поэтому именно в монастырях впервые стали кастрировать котов. И до настоящего времени в монастырях на священной горе Атос разрешается держать только котов.
В средние века кошку по-прежнему связывали с чертом и ведьмами из-за горящих в темноте глаз и ночной активности, хотя ее значение и распространение как истребителя грызунов постоянно возрастало. Особенно много суеверий было связано с черными кошками. До сих пор ведьму в немецкой сказке о Гензеле и Гретель изображают с черной кошкой на плече, а в различных детективных и приключенческих фильмах черная кошка частенько перебегает дорогу. Широко распространенное суеверие, что это приносит несчастье, дошло до нас именно из средневековья.
Возможно, кошки стали ассоциироваться с ведьмами из-за того, что многие пожилые одинокие женщины любят иметь рядом с собой ласковое, мурлыкающее существо.
Важную роль играли кошки как атрибуты колдовских действ.
В Европе на главном шабаше года, в ночь на Иванов день, в жертву дьяволу с целью умилостивить его приносились, кроме волос, ногтей, черных козлов и пр., часто и черные кощки. В Шотландии верили, что для получения дара «двойного зрения» — способности видеть то, что недоступно обычным людям, нужно сжечь сорок кошек (!). С пятницы на субботу в пустынном месте, запася загодя дров, колдуны читали соответствующее заклинание, посвящая сорок кошек высшему злому духу. После этого, насадив живую кошку на заостренный металлический или деревянный прут, колдун медленно жарил несчастное животное над огнем до тех пор, пока не кончались последние стоны. То же продолжалось последовательно с остальными тридцатью девятью. Считалось, что боль и мучения кошек переходят на того духа, к которому взывал колдун; демон, чтобы избавиться от страданий, выслал будто бы из ада мелких своих подчиненных — бесенят, которые появлялись тоже в виде кошек. Если требовалось получить от демона что-то посущественней, чем двойное зрение, полагалось продлить страдания череды мучимых кошек (и, соответственно, духа ада) не менее чем на трое суток; прерывать «операцию» было нельзя. В результате просителю-колдуну должен был явиться сам демон в виде огромного черного кота и исполнить желаемое (обряд назывался «Тэйгхарм»).
Кошка — существенная часть нехитрого имущества русской бабы-яги (кроме ступы и песта).
Связь кошки со злыми силами «нижнего» мира, способность злых духов воплощаться в кошачьем образе отражена в знаменитой средневековой книге «Молот ведьм», через посредство которой кот появился на страницах знаменитого романа Булгакова.
Кошки стали и символом супружеской измены. Неверных супругов или тех, кто совершил еще более страшный грех — убил супруга или родственника, зашивали в один мешок с кошками и топили. Последнее упоминание о таком судилище относится к 1716 году: один судья убил свою жену, за что и был зашит в мешок вместе с черной кошкой и сброшен с Дрезденского моста в Эльбу.
Несмотря на ненависть к кошкам как «дьявольскому отродью», их все же не истребили в средние века: ведь они были совершенно незаменимы в борьбе с грызунами. Выживанию домашних кошек помогло и то, что они могут обойтись и без человека; они выводят котят в укромных местах, убегают, если к ним приблизиться на определенное расстояние — дистанцию бегства. Потомство таких животных тоже вырастает пугливым.
То, что в Европе кошку особенно ценили за приносимую ею пользу, подтверждает закон кантона Цюрих в Швейцарии, принятый в 1780 году. Он гласит, что если кошка будет умерщвлена чужой рукой, то виновный выплачивает владельцу штраф зерном. Чтобы определить размер штрафа, мертвую кошку подвешивали за хвост так, чтобы она касалась носом земли, и засыпали зерном, которое должно было полностью закрывать висящего зверька (примерно такой же закон ввел в древности пророк Магомет для мусульман).
В китайском языке и литературе делается четкое различие между домашними и дикими кошками. Домашняя кошка называется «Мао», а дикая — «Ли».
Вполне естественно, что если в Древнем Египте домашняя кошка представлялась уменьшенной копией льва, то в Китае также проводилась сходная аналогия, но между кошкой и тигром. Неизвестно, заимствована ли эта аналогия у египтян или родилась в Китае самостоятельно. В VI веке до нашей эры в Китае говорили: «Мао похож на тигра, но маленький. Люди держат их как домашних животных, которые ловят мышей. Ли — более крупная кошка. Вместо того, чтобы приносить пользу, он часто крадет у людей кур».
И Мао, и Ху, тигр, почитаемый святым, считались очень полезными животными. Для китайцев-земледельцев они были незаменимы — оба защищали поля и амбары. Тигр Ху заботился о том, чтобы кабаны не опустошали поля. Кошки защищали хранилища от мышей.
Слово «Мао» — звуковое подражание голосу кошки. Кстати, слово «Миао» по-китайски означает «зерно».
Иероглиф «Мао» состоит из иероглифа «тьен» (поле), «цзао» (трава) и «чао» (монстр). Все это сложное сочетание означает, что кошка уничтожает чудовищ на поле.
Звукосочетание «Мао» в китайском языке означает еще и «восьмидесятилетний». В Китае кошка считается символом долголетия, и на поздравительных открытках с днем рождения часто изображают кошек.
Так как в Древнем Китае было множество крыс и мышей, домашние кошки очень ценились, и хорошие стоили весьма дорого. При покупке кошки обычно консультировались с экспертами. По определенным признакам строения тела животного делались выводы о том, насколько хорошо кошка будет ловить мышей. На кошку, имеющую тяжелый загруженный корпус и крупную круглую голову, похожую на голову тигра, возлагались особенно большие надежды как на охотника. Большое значение придавалось также верности домашней кошки: она должна была оставаться на территории хозяина. Законы Древнего Китая гласили, что если кошка ушла на чужую землю, то она и принадлежать будет владельцу этого места. Из-за этого кошек часто держали в ошейниках и на длинных поводках.
Невозможно перечислить здесь все признаки, по которым тогда «определяли» все качества животного. Например, подсчитывали число бороздок на твердом небе. Если их было девять, то считалось, что кошка будет охотиться круглый год, если семь — то только пол года, а кошки с пятью бороздками ценились очень низко: китайцы были уверены, что такие будут охотиться всего три месяца в году.
Большое значение придавалось большим и хорошо развитым ушам, которые при движениях животного должны были покачиваться. У таких кошек предполагались особенно хороший слух и постоянная готовность к охоте. Вероятно, именно поэтому в Китае и сейчас есть породы кошек с висячими ушами. Это достоверный признак одомашнивания, так как при отборе по признаку больших ушей наступает момент, когда уши становятся настолько «тяжелыми», что превращаются в висячие.
На цвет глаз также обращали внимание. Предпочитались золотистые и серебристые глаза.
По окрасу ценились больше пестрые кошки, но был спрос и на однотонных. Проводилась селекция на те окрасы, которые были особенно популярны. Так, например, суще- I твовал окрас с изысканным названием «черное облако на снегу», то есть черный верх и белые шея, грудь и живот. Очень популярны были кошки чисто белого цвета с черным хвостом.
В Китае были города, которые особенно славились разведением кошек. Так, в городе Сангпан на крайнем севере страны выводили животных, которым приписывались особые охотничьи способности. О них позволял «догадаться» слегка с плюснутый на конце хвост. Очень ценились кошки с длинным и тонким хвостом, а кошек с толстым и малоподвижным считали ленивыми. Вероятно, уже в Древнем Китае встречались домашние кошки с деформированными хвостами.
Глаз домашней кошки в Древнем Китае использовали для определения времени. Если зрачок имел форму узкой линии — это полдень, если похож на косточку финика — утро или вечер; ночью зрачки круглые.
В Древнем Китае было создано много изображений кошек — картины и скульптуры из дерева, глины, фарфора.
Суеверия китайцев также играли роль в их отношении к кошкам, благоприятствовали любви к ним. За приносимую пользу кошек и сейчас ценят в Китае.
В Японию первые домашние кошки попали, видимо, в VI веке нашей эры из Китая, одновременно с буддизмом.
Один монах секты тендаи после многолетнего изучения священных буддийских писаний привез из Китая в Японию на корабле множество буддийских книг и рукописей. Для защиты драгоценного груза от мышей и крыс во время путешествия на корабле он взял с собой кошку, благодаря которой рукописи в неприкосновенности прибыли в Японию. Шерсть этого зверька была желтоватого окраса, и поэтому (а также потому, что кошка уберегла святые реликвии) она вошла в историю и в литературу как «золотая кошка». В Японии кошки применялись сначала для охраны библиотек. Во всех монастырях их держали, чтобы стеречь книги и рукописи от грызунов. Кошки сначала были редки и дороги.
Значительно возросла роль домашних кошек в Японии в X—XI веках, во время правления императора Ихийо (986—1011 гг.). В текстах «О-у-ку» и «Макура-но-соши» сообщается, что император получил в подарок из Китая двух молодых кошек. При дворе у них была собственная свита, которая на дорогой посуде подавала им еду, приготовленную из нежных сортов рыбы, риса и молока. Спали они на шелковых подушках. Эти же источники сообщают,, что на 19 день 9-го месяца 999 года у них появилось потомство — первые 5 котят, к которым тут же была приставлена высокопоставленная дама-нянька.
Некоторые котята из следующих пометов были поднесены в подарок наиболее отличившимся придворным, а позднее продавались за очень большие деньги; так кошки стали символом высокого общественного положения.
Но и тогда, когда кошки стали распространяться, они продолжали пользоваться большим почетом, в том числе и во дворе. Из-за своей очень высокой стоимости кошки все время были на поводках. При дворе императора эти поводки изготавливались из позолоченных нитей. Считалось, что кошка излучает такую силу, что грызуны исчезают уже при виде своего врага. Поэтому те, кому не хватало денег на приобретение живой кошки, ставили дома ее изображение. Отсюда такое большое количество керамических и фарфоровых кошачьих статуэток.
После того как кошки перестали быть в Японии редкостью, они постепенно утратили ценность и почитание. Примерно в XII веке начали связывать кошку со злыми силами. Эта тенденция достигла апогея в XIV веке, когда появилась легенда о живущей в горах гигантской кошке Некомата, приносящей болезни и смерть. Это суеверие распространилось и на домашних кошек. Считалось, что кошки могут превращаться в женщин, а женщины — особенно молодые и красивые — в кошек. (В то время и с кошками, и с женщинами встречались с опаской). Убивающий кошку мог, не подозревая об этом, убить женщину!
Мистическая гигантская кошка Некомата, по поверью, обладала раздвоенным на конце или от самого корня хвостом, в котором концентрировалась болезнь. Это послужило причиной того, что домашним кошкам начали купировать хвосты, чтобы защитить свой дом от напасти. По этой же причине во Вьетнаме даже сейчас отрубают хвосты и ручным обезьянам.
В одной легенде рассказывается, что путешественник прибыл на корабле в Японию, в Йокогаму, и увидел бесхвостых кошек. На его недоуменный вопрос японец прижал палец к губам, а потом сказал: «Наши кошки — короткие кошки!».
Хвосты кошкам купировали, но старались и выводить бесхвостых кошек. Если в пометах встречались бесхвостые котята, они ценились особо.
Таким образом, бесхвостость — не исключительный признак кошек с острова Мэн (которые в международный стандарт внесены под названием «манке»).
В 1602 году вышел декрет японского императора. Он гласил, что представление о кошках как об убийцах (вампирах), убежищах демона совершенно несправедливо. Предписывалось также спустить кошек с поводков и цепочек. Г>ыла запрещена и торговля кошками.
Легенда объясняет этот декрет следующим образом: император давал в своем саду пышный праздник, и один китайский дипломат спросил, почему любимая кошка императора постоянно на поводке. На замечание дипломата, что привязанная кошка не может ловить мышей, император ответил, что эта кошка одним своим видом наводит ужас на грызунов. В этот момент у императорской жены упала и закатилась в щель сережка и мышь утащила ее в нору. Тогда сын императора порвал поводок. Кошка кинулась на мышь и спасла сережку.
Но скорее всего просто грызуны к этому времени так расплодились, что пришлось отпустить кошек на свободу — на охоту. Поэтому и потребовался императорский указ, защищающий кошек; он способствовал также размножению и распространению кошек.
А теперь немного о том, как воспринимали кошек предки современных прибалтийских народов и какими видели их наши с вами прародители — древние славяне.
В древних балто-славянских культурах кот фигурировал в двойственной роли. Он мог выступать как воплощение героя-змееборца (аналогично, скажем, былинным русским богатырям, борющимся со змеем и побеждающим его), то есть как представитель светлых, добрых сил, существо верхнего мира. Вместе с тем в литовских мифологических текстах кот действует иногда и как противник героя — победителя змея (Перкунаса). Именно в черного кота (или кошку) с красными глазами превращается главный враг Перкунаса — черт.
В латышском фольклоре черный черт с коровьими ногами, пораженный громом — молнией, обращается в черного кота, который ищет прибежище и спасение подле человека.
У древних славян стать котом может и сказочный герой, например, Иван Попятов из белорусской сказки. У восточных славян, наших предков, есть цикл сказок об Иване- Кошкине сыне. Кот (иногда — добрый Кот Котович, брат Ивана Царевича) предстает в наших сказках также и в виде страшного, зловещего «Котища-вытращи глазища», угрожающего съесть героя. Ученый Кот, ходящий «по цепи кругом» из известной пушкинской сказки — весьма милое и безобидное существо по сравнению с его фольклорным прототипом — чудовищным Котом-баюном, который сказывает сказки, сидя на столбе, но при этом напускает сон и «побивает весь люд». Мудрость издавна приписывалась кошке, и это нашло отражение в образах сказочных ученых и сообразительных котов. О ценности кошки свидетельствует и то, что она часто бывает наградой герою сказки за труд или полезным помощником, подсказывающим в беде и избавляющим от несчастий; например, в одной из сказок, собранных Афанасьевым, кот даже научает героя добывать огонь. Интересно, что у русских старообрядцев кот служил сатирическим изображением Петра I. Вообще говоря, ассоциации кошек с силами зла оказались столь же живучими, как сами кошки, и очень устойчивыми. В сценах благовещения кот олицетворяет посрамленного сатану; кошка служит воплощением похоти, непостоянства, неверности. Тем не менее, обаяние и тайна, которыми, несомненно, обладают эти изящные, грациозные, ускользающие и вновь являющиеся как ни в чем ни бывало прелестные животные вдохновляли многих. Свидетельство тому — «Записки кота Мур-ра» Э. Т. А. Гофмана, таинственно-магнетические коты Эдгара По, обширный цикл, посвященный котам известным поэтом нашего времени Томасом Элиотом... Одинокий любитель котов, несомненно, в состоянии оценить два стихотворения французского символиста Шарля Бодлера, объединенных поэтом под названием «Кот» («Цветы Зла», «Сплин и Идеал»):
В мозгу моем гуляет важно
Красивый у кроткий, сильный кот
И, торжествуя свой приходу
Мурлычет нежно и протяжно.
Сначала песня чуть слышна
В басовых тихих переливах,
Нетерпеливых и ворчливых,
Почти загадочна она.
Потом она струит веселье
В глубины помыслов моих,
Похожа на певучий стих,
На опьяняющее зелье.
Смиряет злость мою сперва
И чувство оживляет сразу.
Чтобы сказать любую фразу,
Коту не надобны слова.
Он не царапает, не мучит
Тревожных струн моей души
И только царственно в тиши
Меня как скрипку петь научит,
Чтобы звучала скрипка в лад
С твоею песенкой целебной,
Кот серафический, волшебный,
С гармонией твоих рулад!(пер. П. Антокольского).
На Руси кошка издавна почиталась как хранительница домашнего очага, символ уюта. Ее первую пускали в новый дом и там, где она ложилась, ставили кровать. А вот как сказал о кошке Бальмонт, для которого и Эдгар По, и Шарль Бодлер были почитаемыми учителями:
Она проходит в комнатах бесшумно,
Всегда свою преследуя мечту,
Влюбляется внезапно и безумно,
и любит ведьм, и любит темноту.
В ее зрачках — непознанная чара,
в них фосфор и круги небесных сфер,
Она пленила страшного Эдгара!
Ей был пленен трагический Бодлер...
Наблюдения за поведением домашнего врага мышей выкристаллизовались в народных приметах: кошка моется, лижет лапу — к ведру (но также: когда моется лапкой к себе — быть гостям); лижется — к ненастью; морду хоронит — к морозу, непогоде; скребет пол — к ветру и метели; дерет стену — к непогоде; крепко спит — к теплу; лежит брюхом или рыльцем вверх — к теплу.
Сейчас домашняя кошка распространена повсюду. Первостепенное значение имеют ее охотничьи способности. Постоянно возрастает количество кошек в городах, поскольку животное можно постоянно держать в доме, не выводя на улицу. Это особенно важно для людей с нормированным рабочим днем или сменной работой. Кроме того, домашняя кошка, которая постоянно живет в квартире и, соответственно, «мышей не ловит», совершенно безопасна в гигиеническом отношении.
Отдельные породы кошек не обособлялись очень долго.
До сих пор не возникли ни карлики, ни гиганты. Несколько более мощным сложением отличаются персидские кошки и картойзеры (британские голубые). К более легким и мелким относятся сиамские, ориентальные, русские голубые кошки.
Среди пород домашних кошек нет животных с сильно вытянутыми мордочками. Укорочение лицевой части черепа является одним из основных породных признаков персидских кошек. Эта анатомическая особенность порождает у персов склонность к ринитам и сказывается даже на прохождении слезного канала. У них довольно часто наблюдаются истечения из глаз и носа. Но нужно отметить, что признак одомашнивания — укороченная лицевая часть черепа — у персидских кошек выражен не так явно, как у некоторых пород собак (бульдоги, боксеры, мопсы и т. д.).
У сиамских кошек часто встречается еще один из признаков одомашнивания, который одно время даже выдавался за породную особенность сиамов — деформация хвостового позвонка. В настоящее время кошки с узлом на конце или и середине хвоста не используются в племенной работе. Накрученный хвостик, встречающийся у собак некоторых пород, — это результат того же процесса, только зашедшего несколько дальше. Это бульдоги, шар-пеи и т. д.).
Одна порода домашних кошек разводится по племенному признаку бесхвостости. Это кошки, происходящие с острова Мэн; согласно стандарту FIFE эта порода называется манке. И данном случае закрепленные стандартом породы признаки .шляются выражением патологических изменений. Исследователи выявили у манксов изгибы и искривления в области сакральных и люмбальных позвонков, наблюдалось также сращение целых отделов позвоночника. Часто спинной мозг них животных не имеет достаточной костной защиты, что приводит к тяжелым заболеваниям. Такие патологические ивменения анатомии животных приводят к закрепленной стандартом скованной «кроличьей» походке, к частым осложнениям при родах и гибели котят; многие кошки этой породы всю жизнь страдают от болей. Человек всегда стремился вывести необычные (и порой искаженные) формы животных, но это все же не должно вызывать их страданий.
Других значительных отклонений от нормального строения скелетной системы у кошек никогда не встречается. Единственным стойким породным изменением внешнего вида являются висячие уши (например, у китайских кошек).
Что касается шерстного покрова домашних кошек, то »дссь как раз многочисленны возможные отклонения от нормы по структуре, длине, окрасу и рисунку, которые скрепляются в результате целенаправленной племенной работы; эти признаки пород подробно описываются в стандартах.