Последние хлопоты
И понеслось, и закрутилось. Ремонт квартиры, покупки разных вещей, письма родственникам. Я к вечеру так уставала, что даже думать ни о чем не могла. Одних приглашений мы разослали сотню. Оказывается, столько у нас с Талгатом родственников набралось, что я боялась, как бы не оказаться лишней за столом. Талгат был абсолютно спокоен. Можно было подумать, что свадьба для него привычное дело. А я, как представлю, что должна сидеть во главе стола, да еще целоваться при всех, что просто мурашки по спине бегали. Естественно, я должна быть самой красивой на свадьбе. Я так мечтала купить красивое свадебное платье! И чтоб рюшечки везде, и бантики. И поясок на талии. Мы объездили все салоны для новобрачных, но выбор был так невелик, а платья так страшны, что в них было бы стыдно даже ведро помойное вынести, не то, что быть звездой на празднике.
Наконец, Талгат сказал, что в каком-то ателье вроде шьют свадебные платья, и мы поехали туда. Я вошла в зал, и ахнула!! Вот они, эти необыкновенные платья! Вот в таком и должна я выйти замуж! Это же прямо сказочные платья! Как бальное платье на Золушке, даже еще лучше! Жаль только, ателье на обед закрывалось. Но ничего страшного. Мы с Талгатом погуляли в скверике, посидели на скамеечке, перекусили, и к открытию уже стояли первыми перед заветной дверью. Однако белых платьев уже не было. Остались только розовые. Я примерила, полюбовалась, но, конечно в розовом было глупо выходить замуж, и мы решили приехать в это ателье в другой раз, когда будут настоящие, свадебные. С тех пор, как на работу, ездила я в это ателье, в надежде купить это платье. Но, увы! Его так и не было. Даже розовых не было. Я была в отчаянии!
Так и пришлось выходить в чужом платье. Оно мне совсем не нравилось. Белое и узкое. И ни одной рюшечки. До сих пор, проходя мимо свадебных нарядов, у меня сильно щемит сердце, и я завидую черной завистью, представляя как другие девушки надевают такую красоту. Ну, ладно. Зато экономия какая была!
Приехали родители Талгата из далекого города Туркестана. Я так боялась с ними встретиться. Боялась не понравиться. Талгат ведь вон какой умный, а я по сравнению с ним какая-то дурочка. Но его папа с мамой обняли меня и дочкой назвали. А его мама еще спросила, какую я фамилию себе возьму, а то, говорит, многие стесняются, если муж татарин. Я взглянула быстро на Талгата, его лицо было каменным, и я сказала его маме, что конечно, возьму фамилию мужа, какую же еще? Мама опять обняла меня, заплакала, похлопала по спине и произнесла какие-то незнакомые слова, а Талгат крепко сжал мою руку. Правда, я тут же пожалела о своем поспешном отступлении, но что сделано, то сделано.
Все последующие дни прошли в каком-то бешеном угаре. Куда- то все бегали, чего-то доставали, покупали, и вся эта суматоха шла мимо моего сознания, как будто это все делалось в нереальном мире, в котором мне не было места, хотя я и была, в принципе главным действующим лицом. Я даже не помню устраивала ли я последний девичник или нет, хотя прекрасно помню, что Талгат свой мальчишник отгулял так хорошо, так там наклюкался, что на следующий день чуть свадьбу не проспал.
Почему-то мне не очень нравится вспоминать свою свадьбу, даже на фотографии не люблю смотреть, возможно из-за чужого платья, да и венок, украшавший мой девственный лоб, выглядит на фотке как огромная бабочка, которая к тому же постоянно слезала мне на глаза. Народу было много. Приехали и родственники Талгата. И хочу заметить, что они вели себя очень чинно, и довольно сильно отличались от моей русской родни. Через несколько лет я побывала на настоящей татарской свадьбе и еще сильнее поняла это различие.
(В. Ахметзянова)